Авантюрист попробовал, следуя многолетней привычке, напиться – с трудом вталкивая во внезапно пересохшее горло кислое вино, и совершенно не получая никакого удовольствия, ни морального, ни физического, от своего последнего в этой жизни греха.

А ведь действительно, последнего, - взгрустнулось дону. Скоро, через час с небольшим, наступит полночь, и его под конвоем пузатеньких самоуверенных сторожей, отравляющих воздух запахом гномьего состава для полировки доспехов, выведут на каменные плиты внутреннего двора. Подведут к благоухающей свежей смолой – гномы, навари им Борджи мышьяку покрепче, постарались на совесть - виселице, комендант Буше, угодливо стрекоча коленками, еще раз зачитает приговор. Собравшиеся зеваки – те самые дамы и господа, которые никак не удосужатся уехать по своим дворянским и купеческим делам, прикипев сердцем к Серой крепости, - может быть, ахнут, а вероятнее всего – просто будут равнодушно наблюдать, как закутанный в красный балахон палач, тяжело печатая шаг, поднимется на эшафот. Потом дона Текило ненавязчиво подтолкнут к болтающейся петле… И последнее, что он увидит в своей непутевой жизни – раскачивающееся на ветру неверное пламя чадящих факелов. Потом комендант небрежно махнет рукой… И всё.

– Ну, наконец-то, всё! – радостно вскричал мэтр Виг. Выпрямился, победно воздевая руки с зажатым в кулаках маленькими предметами. – Получилось!

Дон Текило оставил в покое остатки вина, жареную рыбешку и подошел посмотреть, чего ж волшебник наколдовал.

В руках у мэтра Вига были две большие золотые булавки – на придирчивый взгляд дона вора, совершенно одинаковые. Длинная золотая игла имела навершие из круглого, темно-коричневого с золотистыми искорками, лучащегося какой-то совершенно необъяснимой теплотой камня – или, может быть, кусочка черепашьего панциря, который, как доподлинно знал иберрец, поучаствовал в создание артефакта.

– А почему две иголки? – поинтересовался кабальеро, придирчиво рассматривая средство своего вероятного спасения.

– Первая – чтобы заклинание начало действовать. Держи. Помни, что действие не мгновенное – хотя бы четыре минуты для завершения полного цикла превращения понадобится.

– Угу. А вторая?

– А вторая – чтоб расколдовать. Я ее потом, когда все успокоится, сломаю, и заклинание перестанет действовать. Ну, - легкомысленно добавил мэтр Виг, - я, по крайней мере, так планирую.

– Планируешь ты… А как сработает? Вдруг не получится?

– Вероятность большая… - громко почесал за ухом Виг. Перехватил скептический взгляд обреченного на магический эксперимент узника, и поспешил высказаться более оптимистично: - Я в том смысле – вероятность большая, что эксперимент увенчается успехом. А не то, что ты подумал.

– Действительно, - стоически проговорил дон Текило. – Мало ли, о чем я подумал…

В дверь Виговой «камеры» осторожно просочился комендант Буше.

– Ваша вороватость, - угодливо обратился он к дону Текило. – Не угодно ли… Мы вас ждем…

– Сейчас, сейчас! – невежливо отмахнулся волшебник. – Не дадут человеку на смерть настроиться! Так, друг Текило, давай еще раз все проверим. Мэтра Адама мы нейтрализовали?

– Типа да. Он третьи сутки на ногах – сначала гномов выхаживал, потом драку между мадам Буше и мадам Жужу судил, потом в боговыборном побоище участвовал…

– Отличненько, - с жарким пылом вечно молодой души потер руки волшебник. – Значит, его потенциал Силы приближается к нулю, и учуять, что мы немного помагичили, он не сможет. К тому же я своих зверюшек выпустил, они повышенный фоновый уровень магии создавать по всей крепости будут. Так, хорошо… Где секретарь суда? Ты должен помнить: такой бледный, озабоченный, бегал кругами, порывался вершить справедливость?

– Когда Буше занялся практической демонологией, ускакал в Анжери с доносом.

– Надо ж… А кого ж тогда мой комендант инкубу в жертву приносил? хотя пусть – главное, что не моих животных.

– Судья с Жужелицей уехали.

– Тудыть им и дорога.

– И мэтр Панч с ними.

– Этот что-то учуял, - почесал кончик носа мэтр Виг, цокая зубом и размышляя о таинственных течениях, управляющих Судьбой коллеги по магической школе. – Всю прошлую неделю ходил, фыркал, змею просил вернуть, дескать, сам загипнотизировать кого-то с ее помощью хочет. Покоя ему несчастные случаи с Адамом не давали…

– Несчастные случаи? – автоматически переспросил дон Текило. – Я думал, что несчастный случай был только один…

– Два. Сначала мэтра Адама тут мои змейки кусали, а потом водяные в крепостной колодец пытались утащить… Самое интересное – не мои водяные, - фыркнул мэтр. – Мои всегда дело до конца доводят… Странное что-то в этой крепости творится, - поделился своими волнениями волшебник с приговоренным к смерти, - Такое ощущение, что кто-то под носом колдует, а кто, зачем, и, главное, как – догадаться не могу. Глаза мне кто-то отводит, что ли? Хм… Сюда бы Оракула минут на пять – он бы вмиг хитреца за иллюзиями и защитными чарами рассмотрел бы… - проворчал мэтр Виг. Уловил выразительный взгляд дона Текило и поспешил добавить: - На пять минут мне нужен Оракул, всего на пять минут! А потом опять в болото его закопать, чтобы не мешался! От важных дел чтоб не отвлекал!.. Так. К делу. С монахом ты пообщался?

– А как же! – тут дон Текило вспомнил, что ж именно мешало наслаждаться последним в этой жизни ужином. Достал из-за пазухи пригревшегося трехголового змееныша.

Черная центральная голова выпустила трехконечный язык, ласково тыкнулась в ладонь иберрца. Правая голова изволила смерить важным взглядом мэтра Вига и вдруг заорала голосом ивоветвянина: «Мстю вам я да по задам!!!»

Волшебник спешно зашипел что-то, успокаивая существо.

– Отличненько… - одобрил предваряющий этап своего великого магического эксперимента мэтр Виг. – Так, это сделано, это подготовлено… Какой еще фактор мы могли упустить из виду?