Шрифт:
По крайней мере, короли Кавладора были уверены, что дешевле.
Уфгас Медведь считал по методике «плюс один»: он всегда мог выстроить награбленные монеты в ряд и потребовать еще одну, чтоб стало больше. Поэтому пока не догадался, в какую колоссальную финансовую дыру угодил, и как долго его викинги будут, выражаясь по-кентаврьи, ишачить на «доброго дядю» Артура.
Аниэль искренне хотела предупредить Уфгаса о грядущих бедах, объяснить ему, насколько он не прав… Правда, пока что доблестный вождь отлично справлялся сам: он, конечно, слушал, что ему Артур заботливо советовал, но одновременно он и ел. Вознаграждал себя за лишения, перенесенные во время перехода.
К тайной радости эльфийки, одновременно есть, принимать решения и хотя бы устно выражать свое согласие, викинг оказался не способен.
Все три дня пребывания викинга номинальным герцогом, Артур надеялся подловить Уфгаса на каком-нибудь обещании. Поэтому Аниэль старалась держаться рядом с викингом, чтобы возможным обещаниям помешать. Артур тревожился, как бы эльфийка не предрекла что-нибудь в его отстутствие, поэтому старался держаться поближе к мэтрессе.
Так они втроем и передвигались по дворцу Великого Золотого Герцога: Уфгас, Аниэль и Артур.
Хорошо, что маршрут был ограниченным. Обеденная зала. Внутренний дворик, где жгли костры Уфгасовы соратники. Опять обеденная зала. Утонченную эльфийскую красавицу возмущали манеры дикого варвара… но пусть его жрет. Зато молча. А Артур пусть говорит. Зато пока говорит, ничего не успевает другого делать…
На фоне трех скучных дней сигнал от «душки Вига» прозвучал приятным разнообразием. Как глоток свежего воздуха из далекого мира, где все бурлит многоцветьем рождающейся весны.
Ах, где вы, дон Текило?
Теперь мэтресса Аниэль немного жалела, что успела заглянуть в будущее случайно встретившегося иберрца. Еще больше жалела, что постеснялась досмотреть узоры его Судьбы до конца. Знать бы, расстались они на год – или на вечность?
Интересно, мэтр Виг сообразил, что она советует сделать артефакт в виде серьги, чтоб можно было легко и без особого вреда для здоровья отломить кусочек, когда потребуется завершить действие наложенного заклинания?
Кто их, этих человеков, знает!
От людей, молча перевела взгляд огромных, совершенно невообразимого – нежно-фиалкового цвета - очей Аниэль на своих собеседников – бывший герцог постоянно что-то говорил, нынешний – слушал да чавкал, - можно ожидать, чего угодно.
И все-таки жаль, что их век так недолог…
Королевство Брабанс. К югу от города Фраскарон. Двенадцатый день месяца Посоха
Солнце клонилось к закату. Здесь, где заканчивался Чудурский лес, рассыпаясь на отдельные березовые рощицы и кленово-липовые купы, в народе бытовало поверье, что светлое время суток черные-черные тени, скручиваясь в клубки, пережидают под лесными корнями. А стоит солнцу уйти на покой – и вот они, страшные, скалящие клыки, поблескивающие отполированными белыми костями…
Глупость, конечно. У теней ни клыков, ни костей нет. В этих краях вообще с нежитью не густо – живем хорошо, долго, спим сладко, грешим вмеру.
Но к Лесу крестьяне все равно по вечерам не спешили.
Крестьяне, темные люди, что с них возьмешь?
Правда, всегда есть и такие, кто считает себя умнее других.
Один не слишком добрый браконьер возвращался домой из Леса, где наставил ловушек на ничего не подозревающих зверюшек. Мешок с доказательствами своего душегубительного промысла – коротким охотничьим луком, пучком стрел, не пригодившимся волчьим капканом, мужик по старой привычке предполагал спрятать под корнями трех возвышающихся неподалеку от дороги на Филонь сосен.
К своему тайнику браконьер подобрался уже в сгущающихся сумерках. Хорошо, что давно изучил каждую веточку, каждый камешек в песчаном овражке, над которым возвышались деревья. И вот протянул господин охотник руку – и почувствовал, что наткнулся на звериную шкуру.
Самое удивительное – шкура вроде как находилась на животном. Крупном животном, - на ощупь определил браконьер… Осязательным путем отыскав большие, в добрый дюйм, клыки, мужик пришипился и нервно захихикал: тактильные ощущения недвусмысленно свидетельствовали, что рядом с ним хищник, и крупный. А зрение… зрение не различало ничего, кроме смутной тени. Так, на грани угадывания – силуэт крупной дикой кошки. Что, новая колдовская придумка? Или местная ведьма, как давно обещала, решила замстить? За что? Подумаешь, спал с ее дочерью – так за это ему награда, а не наказание полагается…
Пока браконьер пытался решить, кто ж все-таки не прав – его глаза или руки, солнце совсем скрылось из виду. И почти сразу же силуэт дикой кошки стал плотнее, будто тени, живущие в Чудурском Лесу, перетекли-перелетели сюда, в песчаный овражек, чтобы сейчас, когда мелькнет на темном небосводе первая звезда…
Звезда мелькнула, и почти сразу же пасть невидимого зверя открылась и весьма голодно облизала руку браконьера, продолжающую ощупывать ее клыки. И еще более голодно клацнула зубами – мужик заорал, подпрыгнул и бросился бежать, куда глаза глядят.