– Договорились, – Олег вложил в рот два пальца и пронзительно свистнул. Затем проорал: – Мужики! Не стрелять! – и перешел на обычный тон: – Сейчас наше начальство подъедет, поговорите. Мы уже позвонили.

– Подождем, – философски заметил Воронов. – Трудно, смотрю, приходится? Баррикада не от хорошей ведь жизни…

– По-всякому. Повадились тут банды. Все им съестное подавай. Некоторые предлагают за это «крышу» обеспечить, другие – вообще беспредельщики. Вот и приходится держать оборону. Оружия в некоторых бандах до хрена. Нахапали у вашего брата. Даже пулеметы у одних братков были.

– Склады должны были остаться. Кого накрыло, кто разбежался. При такой катастрофе достать оружие немудрено. Может, помощь нужна? Если банду ждете, тоже можем подождать. Надо же порядок как-то навести. Развелось всяких тварей…

Он не имел права обещать, есть и старшие по званию, однако не сомневался, что у Букретова точно такая же точка зрения.

– Помощь, говоришь? От помощи мы не откажемся. Собирались тут к нам одни в гости. Не сегодня, так завтра…

По календарю вроде еще не закончилось лето, но было весьма прохладно. Даже листья стали желтеть намного раньше положенного срока. Единственная радость – перестали донимать вездесущие комары и мошкара. Для них уже наверняка наступило время преждевременной спячки или смерти. Личинки отложены до теплых дней, кровушки выпито море, значит, и долг исполнен. Можно спокойно расположиться в лесу, не слыша противного звона.

Делать было нечего. Люди укрыты, оставалось только ждать. Воронов курил очередную сигарету да пытался отогнать невеселые мысли. Веселых, откровенно говоря, давно не бывало. Неоткуда было им взяться. Хотелось взвыть волком от тоски, а порою вообще прислонить дуло к виску. Но ведь пока человек борется, он не побежден. Пусть от мира остались осколки, это еще не повод уходить, даже не попытавшись ничего сделать. Результат складывается из усилий множества людей, только в книгах и фильмах один человек вдруг неким образом спасает Вселенную. Но если всем вместе, почему бы и нет?

Кстати, что делать, когда запасы сигарет подойдут к концу? О каком-либо производстве пока можно лишь мечтать. Придется, видно, махорку выращивать. Можно сколько угодно твердить о вреде курения, на самом деле вредно просто жить. А уж втягиваешь в себя всякую гадость с табачным дымом или дышишь ею же, щедро рассеянной в воздухе, – велика ли разница?

И тишина вокруг. Лишь ветерок шелестит в верхушках крон. Ни птиц, никого. Даже солдатики не разговаривают. Их-то что удерживает? Авторитет командира, присяга исчезнувшему государству или элементарная невозможность добраться до родных мест? С Дальнего Востока через всю страну… Ни самолетов, ни поездов… Даже позаимствуешь где машину, так заправок почти не осталось. И ехать предстоит с боями. Если даже воинской колонной не всегда безопасно, что говорить про одиночек? Тут хоть некое подобие ясности в виде приказов, сознание необходимости совершаемых дел, привычный коллектив, плечо товарищей… И слабенькая надежда, что ситуация улучшится в ближайшие если не дни, то хоть месяцы. Хуже-то ведь уже некуда.

Звук моторов долетел издалека, заставил встрепенуться.

– Группа, внимание! – капитан затушил сигарету, провел рукой по разгрузке и подхватил лежащий рядом автомат.

– Первый! Я – Третий! Слышу множественный гул моторов.

Осторожно выглянул на дорогу. Отсюда, с облюбованного для засады места, магистраль просматривалась достаточно хорошо. Пока она оставалась пустынной, но, судя по звукам, подобное положение скоро изменится. Волнения не было. Противник – не регулярная армия, так какие основания для страха?

Или не противник совсем. Мало ли кто может куда-то ехать? Пусть движение практически стихло, нельзя отвергнуть возможность, будто кто-нибудь из нормальных граждан объединился, сумел заправить транспорт и подался прочь от Хабаровска. Куда и зачем – вопрос иной. Однако, если верить деревенским, в городе до сих пор оставалось немало народа. Потрошили уцелевшие базы, магазины и склады, как-то выживали до поры до времени, и, разумеется, далеко не все они были членами каких-то преступных группировок. Просто, по той же информации, в первые дни выбраться было очень трудно. Вокруг бушевали лесные пожары, к тому же власть мгновенно прекратила существование, и пришедшие на ее место братки устроили подобие контрольных пунктов на выездах. Вырваться удалось немногим. Но это тогда. С тех пор обстановка могла измениться. Здраво рассуждая, зачем новым властителям лишние рты? Чем больше народа уберется прочь, тем лучше. Так в теории. Жители Елабуги на разведку в город не ездили, помимо прочего, на пути лежало попавшее под ядерную раздачу Князе-Волконское, оттуда тоже давно никто не вырывался. Не считая банд, от которых ничего не узнаешь.

На дальней сопке появилась машина, какой-то джип, не задерживаясь, покатилась вниз по трассе. Следом за ней – еще одна такая же. Потом – разномастные грузовики, в промежутках между которыми опять ехали джипы. Кто бы ни составлял колонну, упор был сделан на машины мощные, с повышенной проходимостью. Воронов насчитал шесть легковых и восемь грузовых единиц. Жаль, нельзя было определить, сколько в них скрывалось народа? Будет время узнать. Как говаривали в старину, врагов не считают, их бьют.

– Олег, глянь. Те, не те? – капитан протянул бинокль взятому «для опознания» жителю Елабуги. – Только точно. Мало ли…

Вглядывался тот недолго.

– Они. Джип впереди точно ихний. Только тогда без грузовиков были. Да и прочих поменее. Видно, других кого обирали.

– Понято. Третий – Первому. Говорят, они. Четырнадцать машин. Количество людей пока неизвестно. Скоро поравняются с нами. Есть действовать по плану! Ждем сигнала.

Колонна двигалась медленно. Разумеется, ни о каких правильных интервалах между машинами речи не было. Гражданские люди. Что с них возьмешь? Где-то вплотную, где-то – растянулись. Не хватало высунувшихся бородатых рож и потрясания оружием, но, вполне вероятно, подобные эффекты были просто отложены до появления в деревне. Пока же бандиты наверняка устали от дороги. Или – копили силы для момента ограбления ближнего своего.