– «Золотой тигр».

– Метро Ленинский проспект, там недалеко, у любого спросишь.

– А как это ты так быстро выяснил? – посетило меня удивление.

– Одна моя знакомая метрдотелем там работает, Кудрявцева Наташа, спросите, если что понадобится.

– Вадик, знал бы ты, как я тебя люблю!

– Дай, наконец, поспать, чудовище, – буркнул любимый Владик и отключился со связи.

Тихонько напевая: «Ленинский проспе-е-ект, Ленинский проспе-е-ект», я накрошила зеленого лука, щедро посыпала яичницу, и на запах моментально припрыгал Таюсик-жабусик.

– Кому звонила? – взяв вилочку, она уселась за столик, ожидая, что я сейчас буду ее обслуживать и обставлять харчами на хрустале, с салфетками.

– Кому надо, тому и звонила, – вежливо ответила я, поставила перед собой тарелку, чашку кофе и принялась за еду.

Жабусик глядел на меня, глядел, потом заквакал:

– Так, я не поняла! А мне?

– А ты что, парализованная? Сама себе еды положить не можешь?

– Это, наезд, да?

– Что ты, дорогая, как можно! – яичница удалась на славу, прямо праздник, а не глазунья. – Просто мне почему-то кажется, что ты вполне дееспособный человек и способна обслужить себя самостоятельно.

– Ну, ладно… – зловеще процедил дееспособный человек, вытащил попу из-за стола и отправился заниматься самообслуживанием.

Завтрак прошел в молчании. Я не собиралась первой идти на контакт, у меня было много расследовательских дел, которые совершенно не интересовали Таюса-жабуса, так о чем это мне говорить? Уж лучше я молча докушаю, сполосну тарелочку, чашечку и пойду в комнатку обзванивать всех свидетелей: и тех, у кого мы уже были, и парочку, которую посетить не удалось. И обзвон меня не обрадовал. Никто из тех, кого мы видели, слышали и кто оказывал активное содействие следствию, понятия не имел, в какие клиники обращались покойные. Родственники издателя снова не ответили, а когда набрала номер свежеупокоенного профессора, снова ответил вчерашний неприветливый господин, и я поспешила положить трубку. Но так просто мы сдаваться не привыкли, не в нашем это характере, вы же понимаете? И вот уже уверенным пальцем накручиваю я домашний номер бравого детектива Горбачева Михаила, свет, Сергеевича.

– Михаил Сергеевич, утро доброе, не разбудила? Это Сена.

– Здравствуй, Сеночка. Ну что ты, конечно же не разбудила, почти уже день на дворе.

– Михал Сергеич, помогите мне, пожалуйста, позвоните родне последнего покойника – профессора. Я пробовала, но все время натыкаюсь на сердитого мужчину. А мне очень-очень-очень нужно получить ответ на один единственный вопрос!

– И какой же? – заинтересовалась Горбачев.

– Спросите, пожалуйста, не посещал ли профессор дантиста незадолго до смерти? И если посещал, то какую клинику?

Михал Сергеич слегка озадачился таким вопросом.

– Я вам потом все объясню, честное пионерское! Прошу вас, просто попытайтесь выяснить, это очень важно!

– Хорошо, хорошо, я постараюсь.

– Жду на телефоне!

И не успела я положить трубку и перевести дух, как за спиной раздался мерзкий скрежет зубовный:

– Может, ты мне все-таки расскажешь, чем ты тут занимаешься? Без меня?

– А что рассказывать? – я подняла на нее чистый взгляд красивых глаз. – Разве тебя интересуют какие-то глупые мои занятия? Я, видишь ли, опасаюсь нарваться на очередное «бу-га-га-га», поэтому…

– Слушай, хватит уже кривляться, а?! – Жабусик упер руки в боки и гневно прищурился. – Давай, выкладывай, что ты там за делишки в обход меня творишь?!

Выложить я ничего не успела – зазвонил телефон, и Михаил Сергеевич доложил о проделанной работе: профессор посещал стоматологическую клинику, причем ходил на прием к своему бывшему ученику, он в последние несколько лет лечил и протезировал зубы профессору. К сожалению, не имени ученика-стоматолога, ни названия клиники, родственники назвать не смогли. Я горячо поблагодарила любимого детектива и поскорее отключилась со связи, пока он не начал спрашивать, зачем мне нужны все эти зубоврачебные подробности.

– Давай, выкладывай!

– Чего выкладывать? – я взяла косметичку и присела к окну, чтобы свет падал наилучшим образом.

– Сейчас в пятак получишь! Я не шучу!

– Бери косметичку и макияжься, едем в ресторан «Золотой тигр», я выяснила, где он базируется.

– Днем? – она моментально обрадовалась, оживилась, как только услыхала, что едем в ресторан. – Может, лучше вечерком?

– Нет, вечерком Наташа больше будет занята, чем днем и нам не удастся спокойно поговорить. К тому же вечерком у нас гости, если ты еще помнишь, что пригласила моего принца на посиделки.

– Про принца помню, помню, а Наташа это у нас кто?

– Это у нас метрдотель в «Золотом тигре». Давай, рисуй мордень, нам желательно так выглядеть, чтобы при следующей встрече нас не узнали, но только не перестарайся, ладно?

– Обижаешь, начальник!

Тая сбегала на кухню за табуреткой, уселась рядом у окна и приступила к малярно-штукатурным работам. А вообще, конечно, не мешало бы нам, наконец-то, прикупить какие-нибудь парички разноцветные для кардинальной конспирации.

Разрисовались по высшему разряду, сами себя бы не узнали при следующей встрече, честное слово. Тая забабахала невиданную челку фасона «девятый вал», я тоже малость начесала, вздыбила свои три пера – красотки получились загляденье, хоть сейчас в Голливуд отправляй. Наблюдавший за нашими действиями Лаврентий, понял, что грядет нечто нешуточное, домой мы придем не скоро и, печально вздыхая, полез в свою «будку» – под письменный стол, чтобы сладко поспать до нашего возвращения. Набив сумки фото и аудиотехникой, мы стартовали на Ленинский проспект.