– Я не умею танцевать.

– Там уметь нечего, научишься по ходу. Надо для общего дела!

– Ну… если для дела…

Ром поднял взгляд и выдавил улыбку, Янга расценила это как приглашение и поднялась из-за стола. Ром с места не двинулся.

– Иди же, – шептала ему Мира, – потанцуй с девушкой, ну что в этом такого страшного?

– Сама девушка…

– Иди!

Он нехотя поднялся и, путаясь в широких белых одеждах, поплелся танцевать. Они вышли в центр, Ром приобнял царственную персону за талию так, будто собирался сплясать с афишной тумбой, и принялся неуклюже топтаться на одном месте.

– М-да-а-а, – протянула Мира, – скорбное зрелище.

– Ничего, сойдет, – Жигу ловко лущил крупные зеленые орехи, – девушке нравится. Пойти и мне что ли попрыгать, позабавиться слегка?

– Сиди уж, пожалуйста.

К танцующим присоединилось еще с десяток пар, Миру тоже пробовали приглашать, но она отказывалась с милой улыбкой. Музыканты закончили нудную мелодию и заиграли нечто бойкое. Янга отлипла от своего партнера и завихляла бедрами, Ром, пытаясь изобразить изящные танцевальные па, по-козлиному запрыгал вокруг нее.

– Да, – заметил дофа, – танцы это явно не его стихия.

Мира едва сдерживала смех. Чтобы не расхохотаться, она отвернулась к Жигу и перевела дух.

– Жигу, как ты думаешь, все получится?

– Получится, не сомневайся, не позднее завтрашней ночи камень будет у нас, Хамон свое дело знает, одним словом – шапа. Шапы – они все такие. Хочешь орешков?

– Давай.

Одна мелодия сменяла другую, Ром мучался, как на дыбе, зато Янга была абсолютно счастлива и не спускала с него счастливых глаз.

– Слушай, а вдруг она прямо сегодня позовет Рома к себе? Он нам тогда точно все дело развалит. Что тогда будем делать?

– Придумаем какую-нибудь ерунду, – сыто зевнул Жигу, – например, что он не может целоваться до свадьбы, иначе раскиснет и снова станет морской пеной, или что-то в этом духе. Я бы поспал сейчас с таким удовольствием…

– Я бы тоже. Надеюсь, они скоро натанцуются.

Через пару композиций Рому удалось вырваться к столу. В изнеможении он рухнул на скамью, налил себе полный бокал бледно-желтого приторно-сладкого напитка и залпом выпил.

– Мира, Жигу, спасите меня, век должником вашим буду! – взмолился флоин.

– Замётано.

Дофа неуклюже спрыгнул на пол и вразвалочку направился к царственной особе. Неизвестно, что он ей наговорил, но праздник закончился в считанные минуты, и дорогих гостей едва ли не на руках отнесли в покои.

– Отдыхайте, отдыхайте, – безостановочно кланялся Чану, – если что понадобится, я за стеной.

– Хорошо, хорошо, – Мира закрыла за ним дверь.

– Наконец-то эта каторга закончилась, – Ром навзничь рухнул на кровать. – Какое счастье!

– Да, танцевал ты, мягко говоря…

– Как мог, так и танцевал! – огрызнулся он. – Говорил же – не умею! Ром хочет в Зара-а-а-абию!

– Ты еще разрыдайся, жених, – Мира сбросила с ног сандалии. – Интересно, а одежду нашу вернут?

– Я уточню это, – Жигу осторожно извлекал из нагрудного оперения цветы. – А теперь предлагаю всем уснуть.

– Да, день был мучительным, – Ром забрался под искусно вышитое покрывало. – Спокойной ночи.

Но уснуть они не успели, явился Хамон.

– Все, я готов идти к мастеру, – сообщил он.

– Прекрасно, – пробормотал сквозь дрему Ром.

Хамон чего-то ждал.

– Мы должны что-то сделать? – догадалась Мира.

– Конечно, – кивнул шапа, – через главный вход мне незаметно не выйти, один путь – через окно. Пусть меня Жигу спустит, а потом поднимет, ваши окна как раз в парк выходят. Я быстро обернусь.

– Давай, Жигу, – Мира повернулась на бок и накрылась одеялом с головой, – действуй. Ром, открой окно.

Делать нечего, Рому пришлось выбраться из кровати, открывать окно и усаживать Хамона на спину Жигу.

– И-эх! И-эх!

Жигу шумно оторвался от пола, перевалился через подоконник и скрылся в ночи.

Мира так крепко спала, что не услышала, как вернулись Жигу с Хамоном, и проснулась только утром, когда к ним постучал Чану.