– Это серьезно - Андрей снова присвистнул и тут же замолчал, но Коршун так размечтался, что даже не заметил.

– А что? Я уже не молодой, может и детей иметь не могу после того как на нарах парился. А так семья, детишки. Она красавица, Асланов. Глазищи синие, волосы русые. Мечта. Вот не могу теперь без ее голоса.

Андрей хмыкнул и загорелся любопытством.

– Когда покажете красавицу народу?

– Сегодня вечеринка у одного моего приятеля. Дочь годовщину в "Астории" отмечает, познакомлю тебя. Только ты свои кобелиные замашки забудь - не то обижусь.

– Что вы, Владимир Александрович, я буду сама невинность. Все, мы приехали.

Посмотрел в окно. Не понравилась обстановка. На обочине три черных джипа и братки, вооруженные до зубов.

– Какого черта мы всего шестерых взяли?
– С укором посмотрел на босса.

– Остынь. Я ему нужен больше чем он мне. Все будет тип-топ. Постоишь у машины. Мы с Вахой и без тебя договоримся. Проследи чтоб ментов рядом не было.

" Надеюсь, жучки работают исправно. По-моему мы нашли объект"

Ника вышла из троллейбуса и зажмурилась от ослепительного солнца. Погода чудесная. Снег искрится разноцветными бриллиантами, гроздья рябины алеют под белыми шапками. На душе по-прежнему кошки скребут. Направилась к небольшому серому зданию. Обычно в этот день здесь всегда закрыто. Худая серая кошка жалобно мяукнула под ногами. Ника посмотрела на несчастное существо и вспомнила, что в сумке есть бутерброд с сыром. Достала, разломила пополам, раскрошив на кусочки, положила на землю. Толкнула тяжелую дверь подъезда и поднялась по лестнице к офису.

Тимофеев сидит за столом и нервно барабанит пальцами по столешнице. Лицо бледное, губы поджаты. Ничего хорошего ей это не сулит.

– Проходи, Серебрякова и дверь поплотнее закрой. Пить будешь?

Только сейчас Ника заметила, что перед ним стоит бутылка "Абсолюта" и граненный стакан наполовину пустой. В блюдце дольки апельсина.

– Нет. Спасибо - я не пью.

Славик ухмыльнулся и допил остатки водки.

– А вот я с недавнего времени начал. И ты знаешь почему, Серебрякова?

Ника отрицательно качнула головой и села на стул напротив Тимофеева.

– Из-за тебя, из-за проволочки с договором, в который я уже вложил свои деньги, а с Джонсона так ничего и не получил и партия товара пылится на складе. Что ты тянешь, Вероника? Какого черта ты до сих пор не взяла у него все бумаги? Никакого продвижения с пятницы. Впрочем, если ты по-прежнему одеваешься как старая дева - я не удивлен. Что молчишь и глазами блымаешь? Где мои бумаги?

Ника достала лист договора и протянула начальнику. Тот внимательно изучил документ с обеих страниц и побагровел от гнева.

– Что это! Нет, я спрашиваю, что за хрень ты мне подсунула? Издеваешься? Это только первый лист. Где все остальное?

Ника нервно облизала пересохшие губы.

– Не ори не меня, Славик. Во-первых, твой Джонсон вовсе не Джонсон, а Владимир Коршунов. Коршун, как его называли братки на моем районе. Ты к кому меня отправил? Почему не сказал правду? У меня дети я...я не хочу быть замешана...

Тимофеев яростно ударил кулаком по столу и Ника замолчала.

– Ты, Серебрякова уже замешана притом так, что даже представить себе не можешь. Хочешь откровенности. Так я тебе все скажу. Все скажу.

Он вскочил со стула и нервно прошелся по комнате.

– Ты думаешь я хозяин "телекома"? Думаешь это все мое?!

Он обвел руками помещение.

– Дудки. И сантиметр тут не принадлежит мне. Все давно отобрали бы бандюки проклятые. Помог мне один человек из дерьма вылезти, а я теперь ему должен и такие долги Серебрякова отдаются кровью и потом. Поняла?

Ника презрительно посмотрела на Славика, который метался по маленькому кабинету распространяя запах пота и неприятного резкого одеколона.

– Я-то тут при чем?
– Спросила она и достала сигарету.

– Ты?! А ты мне должна, Серебрякова. Все эти годы я тебя терпел. Твои выходки, прогулы, больничные и депрессии. Я мог и должен был уволить тебя еще много лет назад. Но пожалел, а ты у меня уже вот, где сидишь, поняла? Значит так. Правила меняются. На меня давят важные люди, и ты сделаешь то, что они хотят.

Ника с раздражением на него посмотрела, но продолжила слушать.

– Ты достанешь этот триклятый договор, ты ляжешь под Коршуна столько раз сколько мне понадобится. А еще - ты войдешь к нему в доверие и достанешь для меня код от его сейфа - Выпалил Тимофеев и остановился, уставился на Нику сальными глазками.