Донское бюро РКП докладывало: «Многие хуторские революционные комитеты (составленные по назначению, но из местных людей) остались на своих местах. Более того, некоторые хуторские ревкомы Мешковской станицы явились ячейками восстания. Приказ о восстании и мобилизации был ими получен, обсужден, на этом приказе они делали пометку о том, что принят ими к сведению и посылается в соседний ревком». [130]

В Казанской станице, первой поднявшей восстание, Советы большой роли не играли. Советская разведка сообщала, что в Казанской во главе правления «комендант Чайкин, известный богач». [131]

Окружной совет все силы направил на мобилизацию и организацию жизни округа в новых условиях. Учебным заведениям приказывалось продолжать занятия, санитарному отделу по борьбе с эпидемией сыпного тифа продолжить работу, станичным советам приказывалось заняться заготовлением печного хлеба и фуража. Был провозглашен лозунг: «За Советскую власть, но против коммуны, расстрелов и грабежей». Сохранилось обращение «товарищ».

Что касается военной власти, то за нее сразу же разгорелась борьба. Во время боев за Вёшенскую хорунжий П. Н. Кудинов, до этого месяц служивший у красных, «учитывая цену связи и объединения, телефонограммой № 1 подчинил себе военные отряды станиц Казанской и Мигулинской и приказал формировать боевые отряды на местах властью командиров действующих частей». [132]

Однако военная власть на первых порах сосредоточилась в военном отделе Окружного Совета, военный отдел возглавлял казак Казанской станицы, чиновник Г. А. Суяров.

По освобождении станиц Еланской (то есть 1 (14) марта) и Каргинской был организован штаб, руководящий военными действиями. Начальником штаба был назначен подъесаул Алексей Семенович Алферов. Должности командующего пока не было, так как повстанцы, подобно многим народным движениям, отдавали временную дань коллективному руководству.

Алексей Семенович Алферов, казак станицы Еланской, дальний родственник Верхне-Донского окружного атамана генерала З. А. Алферова, закончил в Пензе учительскую семинарию, офицер военного времени, участвовал в Мировой войне в рядах 38-го Донского полка. Гражданскую войну он начал хорунжим, за полгода боев в рядах 33-го Еланско-Букановского полка заслужил четыре ордена и два внеочередных производства. Это, действительно, был один из храбрейших и заслуженных офицеров округа.

Видимо, личность А. С. Алферова не удовлетворяла рядовых казаков, среди которых все еще были сильны антиофицерские настроения.

7 (20) марта П. Н. Кудинов, возглавивший к этому времени военный отдел Окружного Совета, снова попытался подчинить себе повстанческие войска и разослал очередную телефонограмму: «Ко всем действующим отрядам восставших казаков. Братья казаки! Мы окружены со всех сторон сильнейшим врагом; борьба отдельными отрядами без своевременной поддержки и взаимной выручки в бою приведет нас к неизбежному поражению и сраму. Чтобы не быть разбитыми, необходимо вверить общее командование восставшей армией одному лицу. Вашей волей требуется избрать себе командующего, которому вы, с сознанием воина, должны доверить свою жизнь. Ответ об избрании телефонограммой к 12 часам 8 (21) марта. Нач. военного отдела П. Кудинов». [133] В воспоминаниях Кудинов писал, что воинские части единогласно высказались за его кандидатуру. [134] Уже в эмиграции один из участников восстания — Емельян Федорович Кочетов — писал Кудинову, что во время восстания «казаки нашли Вас как единственно достойного казачьего офицера». [135]

Окружной Совет вынужден был издать приказ № 4 по Верхне-Донскому округу о назначении Кудинова командующим отрядами станиц Вёшенской, Мигулинской, Еланской и Каргинской. Казанская станица, где вспыхнуло восстание, в приказе не упоминается. Видимо, казанцы Кудинова не признали.

Вопрос о военном командовании вновь встал на съезде представителей станиц Верхне-Донского округа и представителей от армии, который проходил 12–13 (25–26) марта 1919 г. По итогам решений съезда был отдан приказ № 10 от 14 (27) марта 1919 г. по Верхне-Донскому округу. В нем говорилось: «…Временно командующий армией гр. Алферов А. С. отстраняется от занимаемой должности, прикомандировать его к Вёшенскому Совету впредь до особого распоряжения. 3) Начальнику штаба командующего армией Алферову сдать должность Сафонову И. Г. 4) Назначается с 13 марта начальником штаба командующего войсками армии гр. Сафонов И. Г., которому принять должность от Алферова». [136]

Кандидатура П. Н. Кудинова на посту командующего, видимо, не оспаривалась, поскольку именно в дни съезда он отражал наступление большевиков (о чем ниже), хотя позже интриги вокруг этой должности продолжались. По крайней мере, советская разведка добыла еще один приказ № 13 от 14 (27) марта, где говорилось, что «командующим войсками вместо гр. есаула Алферова назначен гражданин Сафонов». [137]

По всей вероятности, тандем Кудинов — Сафонов был компромиссом между подпольщиками, готовившими восстание, и поднявшимися массами казаков.

Павел Назарович Кудинов (1891–1967) — был человеком, не ведающим предела своим возможностям. За писание стихов он брался так же уверенно, как за затыльник пулемета. Казак хутора Дударевского Вёшенской станицы (сын хуторского атамана), образование начальное, участник Первой мировой войны, полный георгиевский кавалер. В 1916 г. закончил ускоренные курсы Иркутского военного училища, а в 1917 г. (во времена Керенского) — какие-то курсы агитаторов в Петрограде.

Весной 1918 г. — комендант станицы Вёшенской. Мобилизован в 32-й Вёшенский полк, начальник пулеметной команды. Хорунжий. В первом же бою, 2(15) июля 1918 года, ранен разрывной пулей в левую руку, за что награжден орденом Святого Станислава III степени. Лечился. Когда в Вёшенскую пришли советские войска, поступил на службу в караульную часть. Во время восстания перешел на сторону повстанцев и стрелял в спину красноармейцам, бегущим через Дон.