С опозданием я начала понимать, во что ввязалась. Мне разом захотелось три вещи: посетить туалет, выпить воды и упасть в обморок. Я решила ограничиться водой, перевела взгляд на хозяйку и попросила:

— Можно стакан воды?

Она с пониманием кивнула. Я торопливо выпила целую чашку, легче от этого не стало.

Верзила прошел в кухню и сел за стол прямо напротив меня. Дом слегка содрогнулся под его шагами, а я испуганно поежилась.

— Рассказывай, — произнес он, пристально глядя в моё лицо. Голос у него был странным: я-то ожидала громогласный рык или леденящий душу хрип, а он говорил тихо, с ленцой. Неизвестно почему, это пугало еще больше. Мне захотелось стать хамелеоном и слиться с обоями на стене, тогда я чувствовала бы себя много лучше.

Я торопливо повторила свою историю. Он слушал не перебивая, продолжая сверлить меня взглядом. Я выбрала точку в стене чуть выше его плеча и уставилась на нее. Так было легче переносить тяготы жизни.

Произвел мой рассказ впечатление или нет, судить не берусь. На его физиономии ничего не отразилось. Верзила поднялся и сказал своим ни на что не похожим голосом:

— Едем.

— Куда? — растерялась я.

— В больницу, — терпеливо пояснил он.

— Да вы не поняли. — Я вздохнула, посмотрела на него и отвела глаза. — Вы не можете вот так просто забрать его. Нужен врач, специальные аппараты…

Он кивнул, но понял меня или нет, по-прежнему оставалось загадкой. Видя, что я не собираюсь подниматься со стула, он добавил:

— Все будет, — и вышел с кухни.

Я перевела взгляд на хозяйку. Она стояла у окна, хмурилась, и теребила пояс халата. Минут через десять верзила вновь появился в кухне, кивнул мне и пошел к выходу. Я отправилась следом.

Пока я искала ключи от машины, он терпеливо стоял рядом и вроде бы смотрел на куст сирени напротив. Ключи я нашла, села в машину, прикидывая: заведется она или нет? Она не завелась. Поурчала, поурчала и стихла. Запас ее благородства на сегодня был исчерпан.

Я испуганно посмотрела в окно. Верзила исчез. Тут на улице показался мальчишка, распахнул ворота, которые я до этой минуты не замечала, и на дорогу вылетела темная «Ауди». Правая дверь открылась, и тихий голос позвал:

— Садись.

Как ни была я напугана, но головы не теряла.

— Я не могу ее здесь бросить, — развела я руками.

— Не переживай, — сказал верзила и отвернулся. Мысленно чертыхаясь, я покинула свою машину и пересела к нему. Он сказал:

— Пристегнись. — И мы полетели.

Через две минуты я поняла, что сильно заблуждалась на свой счет. На самом деле я очень дисциплинированный водитель и о настоящей скорости не имею представления. Я зажмурилась, вжала голову в плечи и попробовала думать о чем-то приятном.

Когда сердце стало биться в нормальном ритме, я рискнула приоткрыть левый глаз. Верзила как раз звонил по телефону. Спросил:

— Все готово?

Не знаю, что ему ответили, он молча убрал телефон и сосредоточился на дороге. Мы свернули к больнице.

— Они ведь могут следить, — неуверенно произнесла я. Он кивнул. Разговорчивым его не назовешь.

К стоянке он проезжать не стал, свернул к гаражам и очень медленно объехал вокруг здания больницы. Сделав полный круг, опять свернул, и остановился на полпути к лесной дороге. Я начала злиться: сколько сил потрачено, а он ведет себя как придурок.

— Послушайте, — начала я. Он повернулся ко мне, и я замолчала.

— Что? — немного подождав, спросил он. Я вздохнула.

— Через приемный покой вы незаметно пройти не сможете, а в подъезд опасно: они ведь могут следить.

— Где он?

— Второй этаж, терапевтическое отделение, семнадцатая палата.

— Я пойду.

Мне ничего не оставалось, как покинуть машину. Стараясь выглядеть естественно, я через приемный покой вошла в здание больницы, поднялась на второй этаж и постучала в дверь терапевтического отделении. Открыла мне сестра с третьего поста.

— Добрый вечер, — сказала я. — Как дежурство? Варвара Сергеевна здесь?

— Здравствуйте, она в ординаторской.

Варька дремала на кушетке, услышав скрип двери, подняла голову.

— Спи, — тихо сказала я. — Журнал возьму…

— В верхнем ящике, — зевнула Варька. — У тебя кофе есть? Все выхлебали, гады, а купить некому. Что за люди, а?

— Приходи через полчасика…

— Как у вас, тихо?

— Бог миловал… — Я взяла журнал «Смена» и осторожно вышла. Медсестра первого поста подняла голову. — На крючок не запирайтесь, — сказала я. — Я сейчас вернусь.

Она равнодушно кивнула. Пока все идет отлично. Я постучала в дверь своего отделения.

— Кто? — спросила Наташка, голос дрожал.