— А это кто такой? — с трудом отдышавшись, спросила Вера.

— Тот самый парень, что избавил меня от байкеров.

— Повезло, — сказала она. — Если бы меня спас такой мужик, я б его к себе наручниками приковала. Посмотри-ка на Машку, — понизила она голос. — По-моему, она готова лечь с ним прямо на пляже на глазах изумленной публики.

— Думаешь, они знакомы? — в свою очередь спросила я. Вопрос вызвал у нее растерянность.

— Кто их знает, — наконец пожала она плечами. — Машка шлюха по натуре, а здесь такое сокровище, вот она глаза и пялит. Хотя вполне могла с ним дружбу свести, если он живет по соседству. Только что-то я не вижу, чтобы он особо ею интересовался, — не без яда заметила она. — Ну что, выходим?

Вера побежала вперед, а я чуть задержалась.

— Эй! — крикнула я Кириллу и помахала рукой. Он повернулся, и на его губах появилась усмешка. — Привет, — сказала я, подходя ближе, широко улыбаясь и давая понять, что забыла его гнусную выходку на дороге.

— Виделись, — ответил он без всякой охоты. — По-моему, я тебе все объяснил вполне доходчиво.

— Я просто хотела быть вежливой, — пожала я плечами и направилась к своей компании. Маша демонстративно отвернулась и даже прикрыла лицо шляпой.

— Ну что? — спросила Вера. — Назначил тебе свидание?

— Мне кажется, я ему не нравлюсь, — засмеялась я. — Боюсь, его сердце уже занято.

— Брось, — косясь на Машу, продолжила болтать Вера. — Твоя красота не оставит равнодушным ни одного мужчину. Правда, Андрей? — толкнула она в бок брата.

— Что? — поднял он взгляд от книги. — А.., да, конечно, Оленька очень красива. — И вновь уткнулся в книгу. Вера только рукой махнула.

Кирилл отправился купаться, я в его сторону старалась не смотреть. Устроилась на лежаке, дав себе слово получать удовольствие от импровизированного отпуска. На пляже нас и нашла Танька, вернувшись из города где-то около семи. Мы как раз собирали вещи. Кирилл ушел раньше, но в какой момент, я не заметила. Танька выглядела чрезвычайно деятельной и, как только мы оказались в моей комнате, сообщила:

— Я позвонила в милицию.

— Зачем? — не сразу поняла я.

— Как зачем? Чтобы они вывели на чистую воду эту подозрительную семейку. Машка трахалась со своим любовником, а ее муженек спокойно убил Ирину.

— Ты им это сказала? — спросила я, в который раз удивляясь, за что Таньку считают в семье умной.

— Разумеется. Теперь они зашевелятся…

— И про меня сказала? Про то, что я ее видела?

— Про тебя нет. Зачем? Я просто сообщила, что видела, как она предавалась пороку, но себя не назвала.

— А звонила откуда?

— Из телефона-автомата. Ты думаешь, у меня ума не хватит соблюдать конспирацию?

— Я думаю, у них тоже хватит ума сообразить, кто звонил, — вздохнула я. — Если учесть, что все родственники в это время были здесь и только ты в городе…

— Да пошли они, — отмахнулась Танька. И свирепо добавила:

— Пусть докажут.

Это моего настроения, естественно, не улучшило. Я хотела рассказать ей о знакомстве с Кириллом (если это можно назвать знакомством), но передумала. Сам Кирилл не шел у меня из головы, что было довольно странно. В конце концов я решила, что своим нежеланием знакомиться со мной он меня просто заинтриговал. Была в нем какая-то тайна, которую очень хотелось разгадать. Конечно, появлялись и вполне здравые мысли, например, что он самовлюбленный болван, вот и вся тайна, однако здравомыслие тут же отступало. В общем, я витала в облаках, пока Танька гадала, кто из родственников убил Ирину. Больше всех шансов быть убийцей имел Виталий. Но и остальным Танька по доброте душевной не отказывала.

— Убийцу видел Леопольд, — напомнила я. — Он придет утром, и мы его как следует выспросим. Вдвоем мы должны с ним справиться, — помедлив, добавила я. Танька кивнула.

— Значит, в доме он искал клад.

— Неизвестно, что он так называет. Я же говорю, у него есть ценные мысли о мировом господстве.

— Это по малорослости. Чем мельче мужик, тем его сильнее тянет в Наполеоны. А деньги точно где-то в доме. Не может не быть денег. Это даже нелогично. Если не деньги, то бриллианты. Не мог же он в самом деле все потратить?

— По мнению одного выдающегося человека, денег у дяди не должно быть вообще. Так что даже не ясно, на что он построил дом.

— Откуда такие гнусные измышления? — насторожилась Танька.

— От Эдуарда Васильевича,

— Твоего приставучего хозяина? Он клевещет на мою родню. Как это не было денег? И карлик что-то искал. Надо и нам поискать. Они точно где-то в доме. — Танька говорила все увлеченнее, глаза ее пылали, стало ясно: золотой лихорадки нам не избежать.

— Думаю, все не так просто, — вздохнула я, чтобы хоть немного остудить ее пыл.

— А по мне все яснее ясного. Дядя был консервативен, банкам не доверял и хранил деньги в матрасе.

— Тогда бы о них знала Ирина.

— Не обязательно. Он их мог и от нее прятать. Скупердяй. И прислуги в доме не держал, боялся.

— Слушай, — внезапно решилась я, — мне приснился тот парень, с которым я видела Машу.

— Так ты же говорила, что его не видела, только слышала голос?

— Я и во сне не видела его лица.

— Да? И что? Он тебе сказал, где искать клад?

— Танька, ты можешь думать о чем-нибудь другом?