— Я не собираюсь вас убивать. Где деньги?

— В кармане бумажник, — вздохнул Кирилл. — Там кредитка, код я тебе скажу. Доберешься до первого банкомата и проверишь.

— Ты положил деньги в банк? — справедливо не поверил Молчанов.

— Какие деньги? — удивился Кирилл.

— Брось валять дурака. Где мои деньги? Анна украла их у меня и отдала тебе.

— Это она так сказала?

— Считаю до трех. Будешь упрямиться, пристрелю девчонку. — Представляете, как я обрадовалась? — Раз, — начал он, пистолет был направлен не на меня, а по-прежнему на Кирилла, но ничего хорошего я в этом не видела. — Два…

Кирилл вдруг сделал резкое движение и нырнул под его руку. Молчанов не удержался на ногах, упал на спину, и в то же мгновение грохнул выстрел. Я отчаянно завизжала, закрыв глаза.

Когда я их снова открыла, Кирилл стоял живой и невредимый, а у его ног лежал Молчанов с пистолетом в руке. Только вряд ли он теперь мог им воспользоваться. Пулей ему снесло подбородок, изувеченное лицо было залито кровью. Кажется, он был еще жив. Я завизжала отчаяннее, но Кирилл шагнул ко мне и сказал:

— Прекрати. — Отвязал меня, потом нашел в кармане Молчанова ключ и освободил от наручников. — Сматываемся.

— А как же он?

— В его интересах скорее скончаться. Надо же, и рук пачкать не пришлось.

Кирилл вынес меня на руках из домика.

— Значит, ты явился сюда через девять лет за своими деньгами? — не удержалась я.

— Какие деньги? Что за бред? Я был уверен, что за эти годы от них ничего не осталось.

— Но ведь он сказал… Разве Анна не вернула их тебе?

— Я не видел Анну с того вечера.

— Но ты не удивился, застав здесь Молчанова? Тебе Анна о нем сказала?

— Еще раз повторяю, Анну я не видел. А удивляться тут нечему, достаточно пошевелить мозгами. Садись в машину.

Я покорно села и молчала всю дорогу, пытаясь прийти в себя.

— Куда мы? — спросила я, заметив наконец, что мы въезжаем в город.

— Ты в милицию.

— А ты?

— А мне лучше оказаться подальше от этих мест. Девять лет — большой срок, только вот дело еще не закрыто. Сможешь сама добраться отсюда?

— Смогу, конечно. Но…

— Никаких «но», — покачал он головой.

— Но ведь ты приехал… — жалобно сказала я, не находя нужных слов. — Ты приехал…

— В сторожку? Куда же мне было деться? Жалко дурочку. Кстати, по этой самой причине я и тороплюсь с тобой проститься.

— У тебя ведь есть мобильный? — спросила я очередную глупость.

— Хочешь поздравить меня с Рождеством? Хорошо, запиши. — Он продиктовал мне номер, а я подумала, что могла бы его и не записывать, вряд ли Кирилл отзовется.

Он высадил меня на площади и уехал. А я заревела, устроившись на скамейке. Не знаю, сколько бы это продолжалось, если бы сначала ко мне не пристали какие-то парни, а потом мне не пришла в голову мысль о деньгах. Молчанов утверждал, что Анна отдала их Кириллу, Кирилл сказал, что даже не видел Анну, при этом выглядел вполне искренним. Так где же тогда деньги?

— Чемодан, — пробормотала я. Ну конечно. Она спрятала чемодан и стала ждать возвращения мужа. А когда он вернулся из города, поставила его в известность, что уходит от него. Наверное, она и вправду сумасшедшая. Или была так уверена, что он ее не тронет? Позволит ей уйти? Но он убил ее, а потом обнаружил пропажу денег. И решил, что жена успела отдать их Кириллу. Мы не знали, кто тот самый таинственный любовник Анны, а вот Молчанов обратил внимание на нового жителя Озерной. Странно, что его он не пытался убить. Или пытался? Впрочем, расправиться с таким парнем труднее, чем огреть поленом старика, беззащитную женщину или утопить карлика. Сдать его милиции он не мог, не подставив жену и себя в конечном счете. Но деньги-то должен был спрятать ненадежнее… Может, так и поступил, только Анна оказалась хитрее и выследила его. Конечно, все это лишь мои догадки. Но их надлежало проверить. Я набрала номер Кирилла и убедилась, что он находится в зоне недосягаемости. Чертыхнулась и пошла искать такси.

Я попросила водителя высадить меня возле остановки и от нее к дому пошла пешком. Подходя к погребу, почувствовала такое волнение, что поневоле вспомнила Таньку. Золотая лихорадка заразна. Я отодвинула засов и оглядела небольшое помещение. Здесь громоздились какие-то ящики, по большей части сгнившие. В земляном полу виднелся люк с крышкой, обитой фанерой, вместо ручки дыра. Я приподняла крышку и перегнулась вниз. Пахло из погреба скверно. «Вдруг там еще труп?» — в ужасе подумала я, потом нащупала деревянную лестницу. Перекладины угрожающе скрипнули. Хорошо, что погреб оказался неглубоким. Я замерла, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. В углу стояла рассохшаяся бочка, и все. Погреб был пуст. Я заглянула в бочку, а потом отодвинула ее. И увидела чемодан. Он оказался довольно тяжелым, и подниматься с ним по лестнице было нелегко. Не выходя на улицу, я расстегнула его «молнию» и тихо ойкнула. Потом испуганно огляделась, застегнула чемодан и заспешила к дороге, чтобы поймать такси.

По дороге домой я думала: что делать с этакой прорвой денег? И вдруг мне стало очень грустно. Я во всем разобралась и даже заимела чемодан баксов. И что? Да ничего. Самое время сказать: не в деньгах счастье.

В город я вернулась уже поздно и свой визит в милицию отложила до утра. Была мысль, что меня ожидают в собственной квартире, но, как видно, в милиции не сочли меня особо опасным преступником, чтобы устраивать засаду.

Я затолкала чемодан на антресоли и проревела всю ночь. А когда утром пошла в милицию, уже твердо знала, что ничего не скажу о Кирилле. Появляться у следователя было все же страшновато, и для начала я поехала к Марку. Он сурово взглянул на меня и с чувством заявил: