— Ты, Колька, вожатую Настю Коноплеву знаешь?

— Ага. В третьем отряде.

— Молодец. Только ухо не ковыряй, проткнешь… Вот лети, отдай Насте записку. Но чтобы никто не видел.

— Вы сами сходите, дяденька. Мне Петьку найти надо. У него коробка моя.

— Самому нельзя. Тут дело секретное.

— А какой секрет? — загорелся мальчишка.

— Я тут ежа караулю, — придумал Игорь. — Нору видишь? Ежик спрятался, мне отойти нельзя.

— А еж для нас?

— Конечно. Зови скорей Настю, мы с ней поймаем.

— Я мигом! — Мальчишка побежал к лагерю, оставляя за собой седую полоску примятой травы.

Игорь хотел сесть, посмотрел на землю и весело хмыкнул. Возле ног — красная шляпка подосиновика. Рядом — второй гриб. Сорвал и залюбовался ими: крепкими, будто точеными, с белыми пятнистыми ножками. Ползая на коленях, нашел еще два. А когда поднялся, увидел Настю. Она торопливо шла к лесу. Все быстрей, быстрей, и вот не выдержала, оглянулась и припустилась бегом. Наклонившись вперед, придерживая руками развевающуюся юбку, летела птицей, то по пояс скрываясь в траве, то на кочках поднимаясь вдруг во весь рост.

У Игоря радостно запело сердце: «Ко мне бежит!»

Хотел пошутить, спрятаться — пусть поищет. Но не решился. Понял — обидит ее. Окликнул негромко:

— Настя!

Остановилась рядом, бурно дыша, протянула тонкую руку, долго не отнимала ее, повторяя:

— Игорь, здравствуй! Здравствуй, Игорек!

А ему было неловко, не мог смотреть в глаза. Пришел ведь не ради нее, ради дела. Скрывая смущение, сказал ворчливо:

— Волосы растрепались, давай приглажу.

— Пойдем дальше, в лес. Здесь ребята…

Схватив за руку, бегом потащила его в березняк.

Настя сильно загорела. Все смуглое: и похудевшее лицо, и шея, и девчоночьи узкие плечи. Только под лямками красного сарафана кожа осталась светлой. Босые ноги в царапинах, как у мальчишки, волосы выцвели, порыжели.

— Ну, поправь.

Игорь неумело провел ладонями от лба к затылку, приглаживая завитки. Настя вся подалась к нему, прижалась плечом, вся в его власти. Но глаза такие чистые, что он невольно отдернул руку, коснувшуюся обнаженной спины.

— А ежик где?

— Сам вместо него.

— Обманул Николку? Он теперь от меня не отстанет.

— Я принесу. Из деревни.

Игорь сел, прислонившись спиной к дереву. Настя прилегла на траву, свернулась калачиком, совсем маленькая, как ребенок. Взяла его руку, горячей щекой прижалась к ладони. Снизу вверх глядела ему в лицо, смотрела и не могла насмотреться.

— Я тебя ждала все эти дни.

— Почему же?

— Скучала очень. Думала, почувствуешь и придешь… А ты вспоминал меня?

— Еще бы…

Игорю было и хорошо и немножко не по себе. Но разве скажешь Насте, что в эти дни редко думал о ней? Другой девушке выложил бы все, а вот ей — нет, она доверчивая, бесхитростная. У Игоря такое ощущение, будто он перед кем-то ответственный за нее. Перед собой, что ли?

Вот как бывает: в пятом классе посадили его за парту с девчонкой. Не разговаривал с ней месяц, хотел, чтобы ушла, чтобы вместо нее сел Сашка Фокин. А она молчала и не уходила. Потом, на контрольной, когда Игорь не мог справиться с трудным примером, положила перед ним промокашку с решением. В седьмом или восьмом классе шел с ней из школы. Ребята на улице крикнули: «Тили-тили-тесто, жених и невеста!» Больше не ходил… У Насти верхняя губа немного раздвоена. Звал ее зайцем — не обижалась. Разве думал тогда, что будет она лежать рядом, прижавшись щекой к его ладони? Ведь последний год и совсем не замечал ее, мысли были заняты Ольгой… А Настя? Нелегко ей было, наверное, в это время.

Игорь ласково провел рукой по ее плечу.

— Притих зайчонок…

— Школу вспомнил? — встрепенулась она. — И я вспоминаю часто. Мы тогда каждый день виделись. Ты к экзаменам готовишься? Литературу выучил?

— Почти.

— Языком займись, — посоветовала она. — Приставки «при» и «пре» повтори. Путаешься ведь в них.

— Сделаем… Ты-то как управляешься?

— По утрам пораньше встаю. И отряд у меня хороший. Мальчишки неизбалованные, из детдома. Уведу их в лес, а сама за книгу.

Вдали запел горн, его приглушенные звуки мягко плыли в теплом воздухе, Настя вскочила, одернула сарафан.

— Ой, Игорек, мне пора. Это ужин. Может, ты подождешь? Или нет, иди лучше. А то заблудишься ночью… Ежа когда принесешь?

— Как поймаю.

— Буду ждать.

— Ты в город не собираешься?

— А что? — насторожилась она.

— Письмо передать нужно.

— Можно послать с шофером, Иваныч через день ездит.

— Вот с ним и пошли, ладно? — обрадовался Игорь. — Пусть Витьке Дьяконскому передаст. Мимо дома поедет…