Валерка вовсю отжимался между тех стульев уже в сшитом костюме, а я, напялив только штаны и тяжелые ботинки, заканчивал подтягиваться на перекладине. Объясню почему, – перед выходом на сцену танцор делает различные упражнения, самые простые, например, отжимания от пола для пампинга в мышцах (прилив крови раздувает вены и мышцы).

Я спрыгнул с турника, надел куртку для номера и снова вошел Альберт, но я подпрыгнул к нему первый.

– Вот смотри, кожа как у младенца, – сказал я ему, уже побрившись.

– Совсем другое дело, на работу надо ходить опрятным, Миша.

«А вот без последней фразы обойтись ты не мог»? – подумал я.

– Где Кобель? – крикнул Альберт в сторону мышечных ребят.

– Здесь все такие, – с юмором ответил ему Гном.

– Чья бы мычала?! – ответил Альберт.

– Так что, Кобель здесь или исчез? Я его только что на сцене видел, – продолжил менеджер.

– Да тут я, просто sms-ку писал, – почти извиняющимся тоном сказал Дима по кличке Кобель. Ребята дали ему эту кличку за то, что Дима мог засадить любой даме прямо в зале, ничуть не стыдясь народа, окружавшего его.

– Выходи, у тебя приват, – сообщил ему Альберт.

– Это круто, начало вечера и уже приват, – бросил в сторону Кобеля красавчик Кроха.

– Ты сначала так трахать научись в зале, Кроха, и у тебя приваты будут всегда, – рявкнул Алекс.

Кобель довольный собою гордо вышел из гримерки.

– Все, с богом, пошли, – сказал мне Валерка. Мы ударили по рукам, отсчитали до трех, и фонограмма пошла.

На сцене появился туман и нечеткие фигуры двух крупных стриптизеров в черных космических костюмах. В зале было темно, и только прямые светлые лучи наших фонарей, как лазеры, пробивали эту тьму сквозь лукавый дым. Мистическая и завораживающая музыка постепенно набирала темп.

Я четко чувствовал драйв, пронзавший меня насквозь. Эти новомодные движения мы знали как свои пять пальцев и поэтому работали синхронно, даже не видя друг друга, только чувствовали.

Возбужденные женские голоса доносились с каждого сантиметра живого зала. Я не видел ни одного лица, все происходило на полном автомате. Мы – стопроцентные стриперы, четко знающие свое дело.

Драйв первого трека заканчивался, и мы доделывали движения в последнем блоке. Мы отключили ручные фонари, поскольку они больше не нужны, сцену осветили красно-синие прожекторы, и под медленную и красивую мелодию RFA мы начали спускаться в зал к готовым жертвам. Я подошел к какой-то блондинке в короткой джинсовой юбке, чтоб не пришлось ее долго раздевать, посмотрел в ее большие выразительные глаза, взял на руки и понес на сцену. Она слегка повизжала, но не сопротивлялась.

Обычно я не вижу Валерку на сцене в этой части номера, потому что не всякая девушка согласится помочь тебе доработать номер, и ты до конца песни как лох будешь искать ее, получив тысячу отказов. Поэтому с самого начала стрипер должен проявить максимум уверенности, включить все свое обаяние и почти влюбить в себя женщину. Если честно, у меня ни разу не было таких отказов, и у Валеры тоже.

На сцене я любил ее, не в прямом, конечно, смысле, я играл, и всем эта игра нравилась.

– Как тебя зовут? – спросил я ее, когда положил на сцене.

– Аня, – испуганно ответила девушка.

– Анечка! Ничего не бойся, я не стану тебя раздевать, ты только поддавайся мне – это лишь имитация секса.

Я вкладывал максимум нежности и искренности в свои слова, и, как правило, это отлично работало.

– Хорошо, как скажешь, – доверительно отвечала она.

Пока мелодия играет, ты должен подчеркивать припев. Мы стояли с Аней на сцене, и я видел Валерку, имитировавшего половой акт с какой-то симпатичной брюнеткой.

Аня обхватила меня руками и на припев песни резко снимала части костюма, точнее это были мои руки, держащие ее, под конец она раздела меня полностью до бандажа. Под аплодисменты мы провожали своих дам со сцены.

– Хорошенькая мне попалась девочка, – сказал мне в гримерной Валерка.

– Да, сексуальная девка, – подтвердил я. – Мне тоже ничего, ноги красивые.

После того как я переоделся в танцорскую одежду: черную майку на лямках и белые облегающие штаны из латекса на длинных молниях по бокам, то захотел выйти в зал поглазеть.

Я ловил на себе разные взгляды людей женского пола: вот та девочка, которая сидит за барной стойкой и делает вид, что разговаривает по мобильному телефону, явно чего-то хочет. Но я не узнаю, что именно, так как знакомиться с парнями первой – противоречит ее принципам, а к ней подходить я не собираюсь. Вот эта белокурая симпотная женщина, которая сидит за столиком и общается со своими подругами, с большой охотой перепихнулась бы со мной в привате, судя по ее воздушным поцелуям в мою сторону и голодным глазам.

Не успел я прислониться к стенке, чтоб посмотреть номера ребят дальше, как к моему уху незаметно подплыли мерзкие пухлые губы Альберта.

– Ты где был? Я тебя ищу везде, ты переоденься, у тебя приват сейчас, – прошептал он мне, и я поинтересовался:

– А с кем?

– Стриптизерша из «Зависти Богов».

– Да ты что? Это интересно.

Это действительно было интересно, обычно такие приваты – стопроцентная гарантия секса.

Я принял душ, прыснул «Фаренгейт», намотал черное шелковое парео на бедра и в сопровождении Альберта отправился в приват-комнату.