Могучий воин не выдержал моего взгляда и отвернулся.

— Все время пока ты жил в Сборе, тебя травили! — со злобным истеричным смехом прокричал Назран. — Заставили одеться в мантию, высасывающую твою силу; отравляли еду; подсылали зачарованных женщин. Пусть и не все, что мы делали, сработало, но думаю, если ты проверишь свои силы, то поймешь, насколько ослабел! Ха—ха—ха! Скажи ему Гром!

— Гром? — вновь посмотрел я на воина, но глаза уже застилало пеленой, и я почти ничего и никого не видел. Только голову освобождали мысли о дневниках, сменяясь одной: "Меня предали?!" Эх, это как же нужно забыться, закопаться в пыльные записи минувших веков, чтобы не заподозрить их мелкого заговора? Ну, я растяпа! А ведь раньше я считал, что способен читать мысли этих простодушных людей!

— Нет никакого заговора оборотней, — так и не посмотрев на меня, опустошенно проговорил могучий воин. — Есть лишь план по свержению Феникса, созданный твоими же подданными. Мы хотели отсечь тебя от личной охраны и Хагвара, доказав его неспособность раскрыть заговор, но ты не согласился сменить его на гарнизон и тогда пришлось немного изменить план.

— А что с беглецами и моими людьми?

— Мы освободили пленников, а затем сообщили твоим людям, что ты отправился в одиночку преследовать их. Они поверили и сразу же поскакали следом. Таким образом, ты остался без защиты...

Я не могу сосредоточиться на чужой речи. Мысли разбежались... хотя нет, мысли, словно угодили в липкую ловушку из которой им не выбраться. Думать сложно. Пришлось отсечь ненужные размышления и максимально сосредоточиться на чем—нибудь одном... только вот на чем?!

— Значит, ты желаешь мне смерти? — спросил я у Грома.

Воин ничего не ответил и лишь сильнее опустил голову. Вместо него ответил Назран:

— Твоя смерть нам не выгодна. Ты же бессмертный Феникс! Умрешь, и тут же возродишься. О нет, мы тебя не убьем! Ха—ха—ха, у нас для тебя есть участь веселее...

— Назран, ты ненавидишь меня?

— Еще бы! Я ненавижу всех, кто не проучившись и года, имея лишь предначертание судьбой, становятся сильнее меня!

— Гром, ты ненавидишь меня?

— Нет, — громко ответил Гром и прямо взглянул мне в глаза.

— Так встань же рядом, — прогремел я на весь лес, собрав остатки сил и развеяв на миг иллюзорную паутину, сковавшую меня. — Рядом со своим господином!

— Я... — только заговорил Гром, как раздался приказ мага "В атаку!" и все маги и воины бросились на меня.

"Так тому и быть" — подумал я и, создав вокруг себя магический барьер, с легкостью сдержал атаки врагов. Сколько бы они не били и не использовали магию, но они не могли пробить простой барьер основанный лишь на чистой Силе.

— Он не потерял свое могущество! — в страхе закричали нападавшие.

— Именно! — взревел я и взорвал защиту, перенасытив ее Силой. Окружающих разметало далеко по сторонам. Кто—то упал на землю, кого—то засыпало листвой и пылью, а несколько магов остались висеть редкими плодами на ветвях деревьев.

Но враги поднимались и под истеричный каркающий смех Назрана вновь собирались напасть. Ситуация критична. Хоть я и держался бодрячком, но я действительно ощущал, что моя Сила уж не такая как раньше. Я стал слабым. Да еще и иллюзорная паутина все сильнее и сильнее сковывает тело и разум. Нужно решать дело быстрее, а то они одолеют меня, а потом... кто знает, что задумал этот маг.

— Последний раз прошу прекратить это, — вновь взревел я, хоть и пытался говорить нежно и проникновенно. — Или я атакую всерьез.

— Раз ты просишь нас прекратить — значит, ты ослаб! — обрадовался Назран.

— Мне просто не хочется убивать, но в данный момент я не смогу сдержаться... сдавайтесь!

— Нападаем! — вновь прокаркал маг.

— Да испепелит золотое пламя врагов моих, но не тронет верных мне, — произнес я, словно молитву эти слова, хоть для магии они и не нужны. Они нужны лишь мне. Чтобы не поддаваться наркотику в моем теле. Чтобы продержаться еще немного.

Все тело окутал огонь. Я собирал и накапливал его, чтобы единым мощным взрывом охватить всю площадь и разом разделаться с врагами. Предатели встали в ступоре. Испугались и начали отступать, пытаясь уйти от бешено ревущего пламени. Наконец—то они осознали, что для них все кончено и им не победить. Если бы я мог видеть в данный момент, то увидел бы, как Назран в страхе смотрит на золотой огонь, наблюдая в нем гибель своих грандиозных планов, а Гром видит в огне расплату за грехи и ошибки. Все они готовились умереть. Умереть, как истинные грешники в очищающем жаре огня... Хм, последствия общения с Харимоном дают о себе знать. Если выберусь из этой передряги, то стоит написать пару страниц проповедей, специально для него... Грешники готовились умереть, как вдруг, огонь исчез. Моя магия пропала. Меня полностью окутало паутиной, и я оказался в ее непроницаемом коконе, словно муха, пленница злобного паука. Но я им не муха! Считайте меня гусеницей, вступившей в стадию куколки и готовящейся взорваться яркими красками, становясь прекрасной бабочкой. Ща взорвусь... Подремлю маленько и обязательно взорвусь!

Враги недоумевали. Ведь лишь доли секунд и считаные сантиметры отделяли их от мгновенной гибели. Назран отер слезы досады, выступившие, когда он уж было распрощался со своими планами, и дико рассмеялся.

— Вот и все! Кончились силы у нашего повелителя! Ха—ха—ха! Быстрее хватайте его и потащили отсюда.

Я еще не полностью потерял сознание и немного соображал. Как сквозь воду до меня доносились слова и мерзкий смех. Враги несмело приближались, все еще опасаясь меня. Но вот то один, то другой осмелели настолько, что стали тыкать в меня копьями. Потом бесцеремонно схватили, собираясь тащить, словно какой—то мешок с картошкой. Почему бы им не стать смелыми, одолев самое сильное магическое существо этого мира? Но я ведь еще не сдался! Ведь так?! Я же не сдался!