— Я сюда больше не поеду и этого идиота видеть не желаю. Что он себе позволяет?

— Да, в былые-то времена за меньшее головы лишались, — покивала Танька. — Лешка сам распустился донельзя и мужиков распустил, по пьяни при бабах такое болтают… ума нет, господи, прости… И Ладуля права, что обиделась. Хоть он и твой друг, нечего так пялить глаза и вспоминать всякие глупости. Ладка жена тебе, ему б знать надо, что чужая собственность, особенно твоя, неприкосновенна. А он гляделками-то сожрать готов. Нехорошо это, не по-людски. Мысли его блудливые на глупой роже написаны. Конечно, Ладка никогда ничего ему такого не позволит, но тут дело даже не в этом. Если человек без понятия и на чужое зарится, ему и в делах доверия никакого: продаст в малом, продаст и в большом…

Дня через три, выходя из бассейна, я с удивлением обнаружила невдалеке Лешкину машину. Сам он тоже не замедлил появиться. Был трезв, чисто выбрит и прилично одет, что вообще-то редкость. Я думала, глупости его не хватит на то, чтоб вот так притащиться, и на результаты рассчитывала не ранее чем через месяц. Но Танька и тут оказалась права: Моисеев лез в капкан, как медведь в улей, особо не мудрствуя.

— Здравствуй, Алеша, — сказала я с некоторым удивлением.

— Привет, — ухмыльнулся он. — О фигуре печешься?

— Пекусь, — кивнула я. — У меня теперь одна забота: мужа ублажать, а фигура в этом деле вещь необходимая.

— Да, ничем таким тебя бог не обидел…

— А ты здесь по какой надобности? — поинтересовалась я.

— Проезжал мимо, тебя увидел… Давай прогуляемся, погодка зашибись, и вообще…

Я посмотрела на него со значением, колыхнула бюстом и головой покачала:

— Ни к чему нам с тобой прогуливаться. Разговоры пойдут, а с Ломом шутки плохи…

— Не надоел он тебе?

Я улыбнулась.

— Мужики рассказывают, он по утрам с твоей собачкой гуляет, неужто правда?

Я улыбнулась еще шире, а Лешка силился придумать, что ж такого еще сказать.

— Ты на машине? — спросил он.

— Нет, люблю свежим воздухом подышать.

— Садись, отвезу.

Я вскинула брови и головой покачала.

— Не верю, что так мужа боишься. Он же перед тобой на задних лапах ходит. Все знают.

— Не стоит всякие глупости повторять… — Я смерила его взглядом и добавила со значением:

— У вашего брата языки длиннее бабьих. А мне пересуды ни к чему… До свидания. — Я шагнула в сторону. — Заходи в гости.

— Зайду, — туманно ответил Лешка.

И в самом деле вскоре зашел, как водится, с бутылкой. Устроился на нашей кухне с таким видом, точно собирался здесь состариться. Был уже сильно навеселе и болтать принялся с порога. В первые полчаса Лом вроде бы обрадовался дружку. Я на стол накрыла и немного с ними посидела. Потом ушла с кухни, забыв закрыть дверь, и стала чутко вслушиваться. Лом честно пытался найти с приятелем общий язык, не подозревая, что судьба успела развести их далеко и основательно. Лешкина пьяная физиономия, громкий голос, матерщина и манера вытирать руки скатертью очень скоро начали действовать ему на нервы. Лом замолчал и томился еще с полчаса. Сам он пил умеренно, в последнее время и вовсе редко, а в подпитии либо молчал, либо гневался, в зависимости от настроения. Моими стараниями настроение поддерживалось неплохое, потому гневливым я его не видела давненько. Теперь же в ответ на настойчивые Лешкины советы Лом пару раз сорвался и рявкнул, причем громко и нецензурно, от чего я успешно его отучала. Как не порадоваться Лешкиной глупости?

Подошло время гулять с собакой, я оделась и заглянула на кухню:

— Гена, я с Рокки погуляю.

Лом заерзал, отпускать меня одну, да еще по вечерам, он не любил.

— Потерпит немного, попозже сходим.

— Ничего, я погуляю, — проявила я понимание. — Отдыхайте.

Было заметно, что отдыхать Лому надоело. Он вышел за мной в прихожую.

— Ладуль, погуляй у подъезда. На улице темень, а ты не с бультерьером идешь, от Рокки пользы никакой, только звон пустой.

— Я во дворе постою, — согласилась я. — Очень он волнуется.

Я ушла, а когда вернулась, Лешка уже нагрузился до такой степени, что сам себя не помнил. Хватал меня за руки, приставал с выпивкой, шутки отмачивал такие, что святого достанут. Лом святым не был, физиономия его багровела, глаза наливались кровью, а кулаки сжимались. По всему выходило, что легендарный припадок последует незамедлительно. С сочувствием взглянув на мужа, я удалилась. Лешка был так пьян, что признаков надвигающейся бури не углядел и вскоре встретил ее лицом к лицу. Лом спустил его с третьего этажа без лифта, правда вызвав предварительно такси. Вернулся злой, как черт. Я принялась его утешать.

— Вроде мужик неглупый, — гневался Ломик, — а выпьет, дурак дураком. Чего городит…

— Геночка, ты не сердись, я понимаю, он твой друг, и не хочу, чтобы ты решил, что я друзей от тебя отваживаю, но еще один такой визит я могу и не пережить. Не люблю, когда меня посторонние люди за руки хватают. Обижать не хочется, а терпеть противно.

— Какой-то недоделанный стал, — согласно кивал Лом, — городит черт-те чего… Раньше он таким вроде не был…

— Может, ты просто внимания не обращал…