«Мы вступили в войну, особую войну, такую нам вести еще не приходилось, — обратился Блэк к команде специалистов. После чего последовал и собственно приказ о выступлении: — Каждому из нас придется выполнить свой долг. И не всем будет дано с этой войны вернуться».

Близкие друзья Мэтьюс говорят, что эти несколько недель навсегда ее изменили. До событий 11 сентября она тоже, бывало, задерживалась на работе вместе с коллегами из «Алек-стейшн», пытаясь проникнуть в замыслы «Аль-Каиды», которые, как им казалось, еще можно было купировать, но после тех страшных атак и вовсе не возвращалась домой по нескольку дней и спала в кресле. В те дни она была беременна третьим ребенком и так себя физически истощила, что дождалась выкидыша, хотя это несчастье при такой работе могла бы и предвидеть. Однако продолжала работать, а в разговорах с друзьями постоянно повторяла, что опасается неминуемой новой атаки, и только ЦРУ имеет средства, чтобы ее предотвратить. Коллеги Мэтьюс по ЦРУ говорят, что из всех борцов с «Аль-Каидой» ей первой пришлось «хватануть цикуты».

Также первой была Мэтьюс и в череде сотрудников, возведенных в ранг наводчиков на цель — тогда эта профессия в Центре антитеррора только зарождалась, — и вскоре получила серьезное задание: руководить розыском одного из управленцев «Аль-Каиды», который проходил по делу под боевой кличкой Абу Зубайда. Настоящее имя этого палестинца было Зайан аль-Абидин Мухаммад Хуссейн; до 11 сентября он руководил джихадистским лагерем около Хоста и за годы деятельности обеспечил подготовку и переброску в Афганистан многих десятков боевиков «Аль-Каиды». Мэтьюс подозревала, что как раз Зубайда должен знать детали планов второй волны атак «Аль-Каиды» на США, и убедила руководство ЦРУ разрешить ей собрать команду из недавно нанятых на службу сотрудников для координации его розыска в глобальных масштабах.

Мэтьюс выгородила себе рабочее место в небольшом конференц-зале, и скоро там от людей и компьютеров стало тесно. Ее ребята работали не покладая рук неделями, пока в марте 2002-го не удалось выйти на финишную прямую: они обнаружили убежище Зубайды в пакистанском городе Файзулабаде. 28 марта пакистанская и американская разведки общими силами произвели там облаву; правда, захватить фигуранта удалось лишь после перестрелки, серьезно раненным. Зато он оказался первым значимым деятелем «Аль-Каиды», которого ЦРУ удалось зацапать.

Уже через несколько дней после поимки Зубайда преподнес следствию ценный подарок — выдал имя главного автора атак 11 сентября, которым оказался некий Халид Шейх Мохаммед [36] . Но потом Зубайда отвечать на вопросы перестал, и администрация Буша санкционировала применение к нему «усиленных методов допроса», в том числе и вотербординга. Среди свидетелей этой процедуры была и Мэтьюс, прилетавшая в Таиланд координировать действия дознавателей. А через несколько лет те допросы стали предметом ожесточенной грызни и разбирательства. Группы правозащитников, депутатские комиссии и даже бывшие чины администрации Буша перелопатили все, что касалось методов работы ЦРУ с Зубайдой, само имя которого стало символом скандала, связанного с использованием секретных тюрем, расположенных там, где не действуют обычные ограничения со стороны закона, и применением таких способов допроса, которые Международный комитет Красного Креста считает недопустимыми. Позже обнаружились факты, свидетельствующие о том, что Зубайда вовсе и не входил в круг подлинных главарей «Аль-Каиды», а был простым снабженцем и к стратегическим планам террористов имел доступ весьма ограниченный. Несмотря на это в Центре антитеррора Мэтьюс продолжали восхищаться как сотрудником, благодаря которому впервые удалось захватить террориста высокого ранга и вывести ЦРУ на главного организатора атак 11 сентября.

К середине десятилетия Мэтьюс выдвинулась, стала руководящим менеджером и направляла работу нескольких различных групп Центра. А по ходу дела старалась сдружиться с другими, столь же суровыми, дамами, выбившимися в начальство на несколько карьерных прыжков раньше. Одной из ее новых наставниц была известная крутым нравом рыжеволосая особа, игравшая ключевую роль во многих самых агрессивных (и самых сомнительных, как по методам, так и по результатам) операциях ЦРУ — от пресловутых допросов с пристрастием до засекреченной программы «переброски подозреваемых», в рамках которой оперативники ЦРУ отыскивали подозреваемого в терроризме в стране его проживания, похищали, перевозили в третью страну и уже там допрашивали, а если нужно, пытали. Обе женщины были страстными поклонницами одного и того же актера, Томми Ли Джонса [37] , обе любили цитировать одну и ту же реплику из вышедшего в 2007 году фильма «Старикам тут не место»: «Грядущего тебе не остановить. И жизнь под себя не подстроить».

По мере продвижения Мэтьюс наверх, ее все чаще винили в грубости, нетерпимости и упрямстве. Но больше всего она свирепела, если кто-то позволял себе усомниться в том, что она, будучи женщиной, способна справиться с каким-нибудь делом — каким угодно. По Лэнгли пошло гулять новое нелестное прозвище, которым наделил ее кто-то из коллег-мужчин, обозвав Железной Дженни.

И дома, и позже в Хосте она вновь и вновь ощущала необходимость жестко себя поставить, держалась так, будто она всегда на страже, беспрерывно ведет битву за уважение к женщине в мире, где доминируют мужчины.

«Вы все время пытаетесь объяснять мужикам, как им делать их мужское дело, — сказал ей однажды некий ветеран ЦРУ из афганцев, консультировавший Мэтьюс перед отправкой в Хост. — Обычно знаете, как на это отвечают? ‘Милочка, что ты в этом смыслишь?’»

Правда Хост, в котором очутилась Мэтьюс, был не чета Хосту, который видели те, кто попадал туда несколькими годами раньше. В то время, когда база еще не стала достаточно безопасной для всяких там аналитиков и наводчиц, Хост безраздельно принадлежал уникальным, имеющимся только у Америки, подразделениям «блэк-опс» — военизированному крылу САД [38] . Кадры этих подразделений набираются в основном из «зеленых беретов», «морских котиков» и других элитных армейских подразделений; с 1950-х годов служащие САД сделались главной в Америке ударной силой, способной действовать тайно и вне рамок каких бы то ни было норм, в том числе и принятых правил ведения военных действий; именно они осуществляют акты саботажа, совершают санкционированные сверху убийства и сражаются под видом неизвестно кому подчиненных партизан. В 2001 году команды САД совместно с подразделениями десантно-диверсионных частей как раз и были на острие удара по «Аль-Каиде» в Афганистане, они же свергли правительство Талибана. На исходе года около десятка служащих таких подразделений, готовясь начать зачистку последних очагов сопротивления талибов, стали лагерем в восточной части города Хост, и с тех пор служащие САД пребывают там постоянно.

В те последние дни 2001 года, пока Мэтьюс и ее подчиненные в Лэнгли с болью наблюдали за тем, как Усама бен Ладен, заметая следы, уходит в Пакистан, на авиабазе в пакистанском городе Джакобабад собрали отряд коммандос САД и вертолетом перебросили через горы в Хост с приказом взять под контроль аэродром. Задание было выполнено, хотя в первые минуты после их приземления дело явственно пахло катастрофой.

Легко одетые и с одним лишь стрелковым оружием, они прибыли в Хост в два часа ночи, причем ночи морозной. Душу грел лишь чемодан денег, да обещание местного полевого командира, который сам был противником талибов, оказать помощь. Местный командир ждал их, как и было обещано. Но вместе с ним их ждали и боевики конкурирующих кланов. Стоя на почтительном расстоянии, автоматчики в тюрбанах кидали друг на друга сердитые взгляды через головы американцев, оказавшихся между двух огней.