Он открыл книжечку в точности так, как поступал часто с новой незнакомой книгой. В начале открывал в любом месте, бегло просматривал, потом еще также в нескольких местах. Зацепило, понравилось, вот тогда только и начинал читать сначала. Но в этом случае он ощутил явственно с первых мгновений нечто иное, прежде никогда не испытанное. С первых мгновений он вдруг обнаружил, что где-то там, внутри его "я" осязаемо поднимается, взрастает, овладевает им какое-то особое, возвышенное чувство.

Да, да, было еще. В этой тоненькой книжечке было еще очень многое. Там были слова, были мысли, слова и мысли, сказанные так, как казалось и сказать невозможно. И это было, как чудо, но главным, первичным из чудес было именно оно, это возникшее с первых мгновений особое, непередаваемое словами чувство.

И эти мгновения стали Началом.

3

Душой и разумом

Чтобы "услышать" вовсе не обязательно иметь высокий уровень интеллекта, обладать глубокими научными познаниями. "Лишь душой чувствуя" порой гораздо легче верить, и полуграмотная бабушка Игната хороший пример этому. Ведь интеллектуалы-ученые обычно со школьной скамьи до самозабвения погружены в бесконечную тайну познания; тайна сия покоряет, захватывает, завораживает настолько, что зачастую как бы и некогда просто оглянуться вокруг. Просто оглянуться, хоть на миг отрешившись от всех этих своих вариационных и групповых "формализмов-симметрий", и вдруг обнаружить нечаянно, что удивительное, необъяснимое на каждом шагу и рядом.

Возможно, так было бы и с главным героем романа, случись ему во взрослой жизни заниматься именно тем, о чем он так розово грезил в свои юношеские годы. Работая вдохновенно в лабораторной тиши, занятый всецело тайнами материального Мира, он, возможно, просмотрел бы тем самым Мир духовный... Но случилось иначе.

Так уж случилось по жизни, что он физик-теоретик по образованию, занимавшийся эйнштейновской теорией относительности вкупе с римановой геометрией и тензорным анализом оказался по распределению на НПО "Интегратор" в крохотной заводской лаборатории при отделе технического контроля. Романтик, максималист и мечтатель оказался вдруг в досель совершенно невообразимом мире, "сонном царстве", где было просто смешно и нелепо замахиваться на "грандиозное", где для того, чтобы исполнять достойно свои служебные обязанности вовсе не обязательно было заканчивать университеты, а даже и школьной восьмилетки при наличии достаточной сообразительности вполне бы хватило.

Один из немногих, человек "ненормальный" оказался по воле судьбы в самом обыкновенном, реально существующем мире, базирующемся весьма привольно на примитивнейших китах-аксиомах, вроде: " Где бы ни работать, лишь бы не работать..., Ответственности никакой, и денежная..., Превыше всего душевное спокойствие! -- и т.п.

И тогда, и впоследствии, когда его жизнь представляла собой, по сути, лишь борьбу за выживание, ему казалось до невозможности отвратным самой своей сущности отдаваться всецело этим очевидным для окружающих аксиомам, уподобляясь послушной белке, бездумно бегущей изо дня в день по колесному кругу к неизбежному концу.

И судьба заботливо шла на встречу. Возложив особую роль в этом Мире, она всегда предоставляла возможность обходиться малыми силами, уводя своевременно от суетной мишуры и рутины, позволяя наблюдать глубоко и вдумчиво этот удивительный Мир как бы со стороны.

Но в начале было Начало, то возвышенное, непередаваемое словами чувство. Как духовный первичный толчок, как живительный солнечный лучик после долгой холодной зимы.

* * *

То, что было потом, было медлительно и долго. Об этом будет немало и по порядку, но сейчас необходимо порядок нарушить, и поэтому она так нужна снова, наша мысленная машина времени. Мы ею уже не раз пользовались, то возвращаясь в полузабытые детские годы, то вдруг совершив десятилетний скачок из мира юношеских розовых грез в поджидавший с ехидной усмешечкой мир повседневных рутинных реалий.

Нажмем снова невесомую клавишу на отметке 2012-год, предоставим возможность главному герою высказать то, что "услышал" за эти ушедшие годы. Высказать, а затем возвратиться назад, пройти эти годы как бы заново, взглянуть с высоты "услышанных" явственно законов.

4

Чудеса первого и второго рода

"...ведь мне частенько приходилось наблюдать, что если самому благ о детелю и не вредит благодеяние, то для того, кому она оказана, подобная милость бывает гибел ь ной".

ОНОРЕ де БАЛЬЗАК "Гобсек"

Почему же миллионы "не слышат"?

Обобщим по-простому всех: потому что нужны чудеса. Другими словами, нужны такие явления, которые не укладываются строго в известные законы науки, законы материального Мира. Те же, что нам предлагаются в качестве таковых, по крайней мере, весьма сомнительны, и даже такое знаменитое ежегодное древнее чудо, как схождение Благодатного огня также при желании можно с легкостью подвергнуть сомнениям. Ведь главное действующее лицо православный митрополит почему-то один заходит в отдельную комнату, какое-то время находится там в одиночестве, и определяющий момент-вспышку никто из присутствующих не видит. Вот если бы туда свидетелей, да научной аппаратуры нашпиговать под завязку, да засечь аккуратно на пленочку -- вот тогда и ученым пришлось бы поверить, коль уж обеспечена на все сто "научная корректность эксперимента".