Когда же внутри обнаружились сваленные в углу дрова, посреди остановки небольшое костровище, а возле одной из трех металлических стен набитый травой матрац, то вымокшим до нитки, замерзшим и голодным путникам их укрытие показалось чуть ли не королевскими апартаментами в одной из лучших гостиниц мира.

Пока Андрей расставлял вокруг остановки растяжки с сигнальными ракетами, отец и девушка разводили костер. Вернувшись, он воткнул вокруг огня колышки, на которых развесили верхнюю одежду, одновременно скрыв огонь и подсушивая вымокшие вещи.

Поужинав, они некоторое время молча сидели и смотрели на костер, тлеющие угли, исходящую паром одежду. Снаружи наяривал ливень.

– Мне надо вам кое-что рассказать, – произнес наконец Андрей.

Он все это время попытался подобрать слова, чтобы новости прозвучали не так жестко.

– Сын, не тяни. Если что-то не так, лучше знать все, и думать, что с этим делать.

– Да, наверное, ты прав, – кивнул Андрей. – В общем… за вас объявлена награда.

– Что?! – изумился Николай Витальевич.

– За тебя, бать, и за тебя, Чих.

Девушка никак не отреагировала на известие, лишь перевела взгляд с Андрея на костер и смотрела, как пламя пожирает ветки.

– С какой стати и откуда ты знаешь? – спросил отец.

– Зураб рассказал. Уж не знаю как, но он подслушал тех мародеров, что на нас напали. Некто, называющие себя «должниками», объявили вознаграждение за людей, которые… слышат голоса, зовущие в Зону. Правда, о тебе мародеры не знали, только о Чихе. А вот Зураб вернулся к нам, чтобы попробовать получить сразу двойную награду – за тебя и за нее.

Николай Витальевич и девушка недоверчиво посмотрели друг на друга.

– Ты тоже их слышала?!

– И… вы?

– Кобелево, Филисово…

– Андреевские выселки…

– Да, мы как раз туда и направляемся!

Николай Витальевич и девушка сразу стали делиться своими ощущениями и переживаниями. Вспоминать, как и когда впервые услышали зовущие их голоса, как выясняли, где находятся эти места.

Андрей неожиданно почувствовал себя лишним.

– А я думала, что одна такая, – негромко произнесла девушка и усмехнулась: – Даже убедила себя в том, что это делает меня особенной, избранной.

Андрей впервые увидел, что она улыбалась. Чих сразу как-то преобразилась, черты лица стали мягкими, она словно светилась нежной красотой, только в глазах по-прежнему оставалась скрытая печаль.

– Ведь никто из знакомых ничего подобного не слышал, не испытывал, – продолжала девушка. – Даже не верил никто, лучшая подруга к врачам отправляла. Хорошо, что не пошла. Только Паша поверил…

Она замолчала. Улыбка исчезла. Губы плотно сжались.

– Я вот все думаю, зачем нас сюда позвали? – протянул Николай Витальевич. – Нас ничто не связывает, мы разные по возрасту, полу, наверняка и мировоззрению. Это все так загадочно и, я бы даже сказал, увлекательно. Знаешь, сынок, даже если у нас и не получится выяснить все до конца, не буду скрывать – я рад, что это случилось именно со мной.

Андрей понимал отца, для которого все происходящее стало самым большим приключением в жизни, но, бросив взгляд на девушку, которая сидела, уставившись на огонь, и жевала нижнюю губу, посчитал за лучшее остановить его.

– Бать, – Андрей глазами указал на их спутницу.

– Да? О! Простите старика! – извинился Николай Витальевич за свою оплошность. – Усталость сказывается. Сынок, как будем дежурить?

– Ложись, я разбужу.

– Хорошо.

Отец отправился спать, заняв часть матраца.

– Ты, может, тоже пойдешь? – спросил Андрей у девушки.

– Нет, я посижу.

Он не стал спорить. Взял автомат и принялся его сушить и чистить.

– Ты – военный? – спустя какое-то время спросила девушка.

– Был.

– На пенсии?

– Немного не дотянул, пришлось уйти.

Девушка больше ничего не говорила, словно ждала, что он продолжит. Но Андрей не испытывал особого желания рассказывать о своей жизни.

И снова тишину заполнил шум дождя, посапывание Николая Витальевича и клацанье составных частей собираемого Андреем автомата. Отложив оружие в сторону, он принялся снаряжать магазины патронами. Мысли унесли его в прошлое, когда он еще был полон радужных надежд, служил с рвением, считая, что все старания рано или поздно окупятся. И не заметил, как все это затянуло его, закружило в круговерти командировок, стало не просто частью его жизни, а самой жизнью. Новые города, страны, устав, бойцы, столкновения с противником…

Ощущение, что что-то не так, заставило его посмотреть на девушку. Она сидела в прежней позе, обняв колени и глядя на костер, глаза раскраснелись, а по щекам текли блестящие ручейки слез. Она молча плакала.

У Андрея все внутри сжалось.

– Чих… ты чего?

Она не ответила, только сглотнула ком, подступивший к горлу, судорожно вздохнула и вытерла одну щеку тыльной стороной ладони. Но слезы тут же снова проложили влажную дорожку.

Андрей не знал что сказать и от этого не находил себе места. Отложил автоматный магазин в сторону и повернулся к девушке. Ее взгляд все так же был устремлен на огонь.