– Ты спятила, – сказал он и даже засмеялся, но сам себе не верил, а я ему тем более. – Лично против тебя я ничего не имею. Пока, – заявил он, криво усмехаясь. – И давай закончим на этом. Я с нетерпением жду твоего рассказа.

– Ну так как насчет коньяка? Он взглянул на часы.

– В это время? Тебе не говорили, что ты много пьешь?

– Только об этом и слышу. Так что не утруждай себя. Если коньяк тебе без надобности, обойдусь и я. Но сначала мне надо позвонить. – Я с улыбкой придвинула телефон и набрала номер Марка. – Ну что, кудесник, есть новости?

– Тебе какие сначала, хорошие или плохие?

– Можно все подряд.

– Тогда слушай. Таксистов нашел, оба Черника отлично запомнили, потому что тот здорово нервничал. Время приезда и отъезда он указал правильно, а вот об одной детали забыл: когда парень возвращался от дома Аллы, его пиджак был в крови. Он объяснил, что порезал руку, она была замотана носовым платком, Черник выглядел полным психом, таксист не чаял избавиться от него. Еще подумал: не иначе мужик жену пришил.

– Таксист разговаривал только с тобой? Менты на него еще не вышли?

– Пока нет. Скажи словечко, и не выйдут.

– Спятил.

– Ну как хочешь, я просто хотел сделать тебе приятное. Запись разговоров у меня, можешь послушать. Привезти?

– Привези. Что еще?

– Губарев в ночь убийства Аллы домой вернулся поздно, был у своего отца якобы с девяти вечера. Но это проверить трудно, ведет себя как обычно, ничего интересного, ребята его пасут.

Я буркнула “пока” и отключилась, затем опять позвонила и договорилась насчет пристанища для нашего дорогого гостя.

– Теперь можно и поговорить, – вздохнула я.

– Только очень подробно, – не преминул заметить Лукьянов, и я продемонстрировала высший класс, поведала все четко, не упустив ни одной детали, и умудрилась уложиться в рекордно короткое время. Однако ответную любовь я ждала напрасно. Саша выслушал, кивнул, задал несколько уточняющих вопросов.

На мою старательность он вроде не обратил внимания, но моим личным мнением поинтересовался:

– Что думаешь? Конкуренты?

– У меня нет личного мнения, я за деньги работаю.

На его физиономии появилась ухмылка.

– Мне говорили, что ты время от времени пытаешься острить. Может, тебе отказаться от этого, выходит паршиво.

– От дурных привычек трудно избавиться.

– Ну так что ты думаешь? – снизошел он до того, что повторил вопрос.

– Ничего, – покачала я головой, – то есть еще вчера я что-то думала, а теперь мне это на фиг не надо, раз командир у нас ты, вот и напрягай мозги на здоровье, а мое дело холопское: принести, подать…

– Говорят, ты его любовница? – посверлив меня взглядом, спросил он.

– Чья? – проявила я живой интерес.

– Так вот, – совершенно не обращая на это внимания, продолжил он, – мне это по барабану. Если выяснится, что ты работаешь на другого дядю или, к примеру, на себя, башка слетит – оглянуться не успеешь.

– Спасибо, что предупредил.

– Пожалуйста. Правила простые: темнишь, значит, на дядю работаешь, у меня нет желания застревать здесь надолго. Так что в общих интересах… Есть что добавить?

– К вышеизложенному? Нет.

В этот момент Лукьянов чуть приподнялся, точнее будет сказать, выпрямился в кресле, а я, сообразив, в чем дело, позвала:

– Эй, вдохновенный кудесник, полегче, у нас гость, и вроде нервный.

Марк вынырнул из-за моего кресла и выдал свою коронную улыбку.

– Еще один клоун, – вздохнул Саша, а Марк шмыгнул носом и пожал плечами, затем присел на краешек кресла и спросил:

– Дорогая, я не вовремя?

– Теперь он у нас главный, – ткнула я пальцем в Лукьянова. – Жутко серьезный тип, и юмор у него уже в печенках. Покажи заезжему профессионалу, что мы тоже умеем работать.

– Ага. – Марк поднялся и очень серьезно заявил:

– Марков Виктор Петрович, лучше без отчества.

– А это Александр Васильевич, – встряла я, – прибыл из Москвы разобраться с нашим дерьмом.

Марк кивнул и устроился в кресле.

– Детка, то есть я хотел сказать Ольга Сергеевна, ввела вас в курс дела? – Он извлек из кармана кассету и положил на стол. – Беседа с таксистами. Оба вроде бы не связывают поездку Черника с убийством на Второй Советской, хотя об убийстве пишут все городские газеты.

– Как ты объяснил свой интерес к Чернику? – спросил Лукьянов. Марк терпеть не мог, когда малознакомые граждане ему “тыкали”, но здесь и глазом не моргнул.