Мы полагаем, что вряд ли в каком другом государстве, заключенном в столь тесных границах, как Молдавия, живет столько разных народностей.

Кроме молдаван, большинство которых пришло из Марамуреша, его населяют греки, албанцы, сербы, болгары, поляки, казаки, русские, венгры, германцы, армяне, евреи и плодовитые цыгане. Г реки, албанцы, сербы и болгары живут свободно и занимаются здесь отчасти торговлей, отчасти служат в войске господаря на жаловании. Германцев, поляков и казаков немного, и они бывают либо воинами, либо слугами при дворе; некоторые из поляков нередко достигают даже боярского звания. Армяне считаются подданными господаря и платят ему те же налоги, что и остальные граждане и торговцы в других городах и местечках Молдавии, наравне с католиками имеют свои церкви, достаточно большие и не менее богато украшенные, чем православные храмы, где свободно исполняют свои обряды. Евреи также рассматриваются как подданные государства и должны платить ежегодно денежный налог, но более высокий, чем обычно; кроме торговли и шинкарства, ничем другим не занимаются; могут иметь свои деревянные синагоги, но не каменные. Русские и венгры в Молдавии обречены на постоянную неволю. Цыгане [12] рассеяны по всему государству, и нет почти ни одного боярина, который бы не владел несколькими цыганскими семьями.

Откуда и когда пришел этот народ в Молдавию, они сами не знают; не упоминают о них и наши летописцы. Они пользуются языком, который является общим в этих местах для всех цыган, в котором попадается много чисто греческих слов и даже немало персидских. Они не знают другого занятия, кроме кузнечного и медноплавильного ремесел. По природе они такие же цыгане, как и в других странах, у них те же обычаи. […]

Очень много турок занимается торговлей в Яссах и других городах. Им не дозволено покупать землю в собственность или дома в каком-нибудь городе или селе. В особенности им запрещено строить храмы или совершать публично моления по их иноверным верованиям, и Оттоманская порта никогда не настаивала, чтобы молдавские господари разрешали им это. О если бы так оставалось всегда!

Собственно молдаване, кроме знати, о которой мы говорили выше, живут в городах и местечках или сельских местностях. Мы называем горожанами тех, кто живет в больших и малых городах, а сельскими жителями тех, кто проживает в деревнях. Живущие в городах не подчиняются никому, кроме господаря, и только ему одному платят подать. Все они занимаются ремеслами, и редко среди молдаван бывают торговцы, ибо им присуща гордость или отсутствие предприимчивости и они считают, что всякого рода торговля недостойна их, за исключением продажи плодов земли, собранных в своих владениях. Я думаю, что это является одной из основных причин, почему редко можно найти зажиточного горожанина из молдаван и почему наша страна постоянно страдает от недостатка денег, хотя вывозит за границу гораздо больше, чем оттуда ввозит. Ведь торговцы иностранного происхождения, как-то: турки, евреи, армяне, которых мы попросту называем желепами, захватили в свои руки торговлю из-за отсутствия предприимчивости у наших местных жителей и обычно, закупив по дешевой цене стада крупного и мелкого рогатого скота, отправляют его в Константинополь и другие города и там продают по двойной или тройной цене. Но так как самая состоятельная часть их не может владеть землей и домами в Молдавии, то поэтому большая часть этих денег уходит из государства и лишь незначительная их часть возвращается назад через Дунай для уплаты туркам подати и других государственных налогов.

Настоящих крестьян (крепостных) среди молдаван нет, а те, что имеются, являются по происхождению либо русскими, либо трансильванцами, или, как у нас их называют, венграми. В первом столетии после образования Молдавии Драгош, найдя новую страну, лишенную жителей, раздал всю землю своим товарищам по походу, но так как было бы несправедливо, чтобы благородный работал на благородного, ибо все они, происходившие от римлян [13] , были одинаково благородными, и так как считалось недостойным для племени, привыкшего к войне, заниматься земледелием, то сподвижники Драгоша должны были с согласия господаря привести на свои земли из соседних стран, где уже было введено крепостное право, крестьян-землеробов, захватив их в качестве добычи. Что это так, доказывает сама этимология слова «крестьянин», который на молдавском языке называется «вечин», что означает «сосед». А это значит, что крестьяне сначала были соседями, которых впоследствии военный успех молдавского оружия заставил работать на молдавской земле. По этой причине в верхней Молдавии, которая раньше начала заселяться потомками Драгоша, есть много крестьянских дворов. В нижней же, заселенной позже, их нет, кроме тех крестьян, которых бояре, живущие в этих местах, покупали за деньги в верхней Молдавии и переводили в свои имения, или обедневших резешей, которые продали свои земли, полученные от предков, и которых притеснение бояр заставило надеть на себя ярмо крепостной зависимости.

По этой причине на суде легко устанавливалось, из какого сословия происходит человек, которого боярин добивается заполучить к себе в качестве крепостного. Если привлеченный к суду докажет, что его предки имели какую-либо земельную собственность, то выносится приговор, которым он признается совершенно свободным, хотя бы и потерял эту собственность вследствие обеднения или других каких-нибудь неблагоприятных обстоятельств. Если привлеченный к суду докажет, что был принят в числе каларашей, придворных слуг или апродов, то выносится такой же приговор, ибо никто иной не может служить в этих должностях, как только свободный. Если он не может доказать этого, то в таком случае отдается в крепостную зависимость боярину.

Те, кто был переселен из Польши в центральную часть Молдавии, проживая там долгое время, забывали родной язык и усваивали молдавский. Те же, кто живет в пограничных с Подолией районах, до настоящего времени говорят по-рутенски [14] и по-польски.

Венгры были более неподатливыми как в отношении римско-католической веры, так и в отношении родного языка, однако они все искусны в молдавском языке.

Но к какой бы народности ни принадлежали крепостные крестьяне, они обязаны со всем старанием работать на своих хозяев. Им не дается никакой меры, и хозяин сам решает, сколько дней им работать на него. Хозяину не дозволено отнимать насильно у них деньги или скот.

Даже если крепостной крестьянин становится владельцем большой суммы денег, то из них ничего не принадлежит хозяину, а если он будет вымогать, то по жалобе крестьянина суд вынесет решение о возврате их. Однако если хозяин захочет действовать не по закону, то подвергает крестьянина телесным наказаниям до тех пор, пока не получит того, чего хотел. По закону запрещено убивать крепостного, и если хозяин каким-либо образом лишит его жизни, то не только будет осужден на смерть, но обязан дать волю жене и детям убитого, ибо никому из частных лиц не дано права жизни и смерти над молдаванами; этим правом владеет только господарь. Далее, боярам разрешено продавать крепостного молдаванина, но не за пределы той деревни, где он родился. Если же будет продано все имение вместе с крестьянами, то такая продажа считается законной и имеющей силу. Крестьянин платит — такую подать, какую повелит ему господарь, которому не устанавливается ни пределов, ни способов взимания, ни времени уплаты. Вообще же можно считать молдавских крестьян самыми бедными по сравнению со всеми крестьянами мира, и только богатые урожаи, собираемые с земли, спасают их от полной нищеты, как бы помимо их воли, ибо они ленивы и не любят трудиться [15] , мало пашут, мало сеют, но много собирают. Они не заботятся, чтобы приумножить достаток своим трудом, но довольствуются только ссыпкой в закрома того, чего хватает для пропитания на один год, или, как они говорят, до нового хлеба. Поэтому если их постигнет неурожай или вражеское нашествие затруднит уборку хлеба, то они неизбежно обречены на голод. Если у крестьянина есть одна или две коровы, то он считает, что этого достаточно, чтобы прокормить себя и свою семью, ибо коровы дают в день до сорока мер молока, самое же меньшее — двадцать четыре. Если у него есть двадцать ульев, то на доходы от них можно легко уплатить налоги за весь год. Не говорим уже о том, что только один улей при благоприятной погоде дает каждый год семь роев. Достаточно сказать, что каждый улей дает две и более мерок меду, а каждая мерка продается по империалу. У жителей гор много овец, меда и фруктов, а у жителей долин — хлеба, быков и лошадей.

Но для крестьян особенно большим несчастьем является то, что они живут по соседству с татарами, которые не только тайно воруют все, что могут, но даже иногда под видом похода в Польшу — а в этом случае они не могут миновать Молдавию — открыто совершают величайший грабеж, уводя в плен всех жителей деревень, которых потом продают в Константинополь как русских. Хотя подобные набеги уже давно запрещены неоднократными приказами султана, но кто может избежать при этих обстоятельствах преступных действий татар? Однако более счастлива участь тех, коих судьба приведет в Константинополь, ибо там княжеские резиденты могут взять без выкупа и отпустить на волю пленника-молдаванина, где бы его они ни нашли.