– Итак…

– Итак, я ничего не знаю, и у меня нет никаких доказательств, но… неужели он как-то связан с этой кражей?

– Возможно.

Осорио выдержал паузу, чтобы как следует изучить лицо Хосе Антонио, но ничего необычного в нем не заметил.

– У вас хорошие отношения с Хулией?

– А по-моему, это дело семейное.

– И все же прошу вас ответить.

Хосе Антонио глубоко вздохнул.

– Да, хорошие. Она моя невестка…

– Где вы были в четверг с восьми до десяти часов утра? – стремительно прервал его Осорио.

Хосе Антонио казался удивленным.

– В четверг, то есть вчера? Вчера утром я почувствовал себя плохо и пошел к врачу.

– У какого врача вы лечитесь?

– У доктора Мирамара, это наш семейный врач.

– А на работе у себя предупредили?

– Я считал это необходимым. А вдруг возникнет какая-нибудь сложность, какое-нибудь срочное дело?

– И вы действительно были у врача?

– Разумеется. Я записался, на прием около восьми и стал ждать доктора Мирамара. Его жена сказала, что он куда-то пошел. Так ведь и прием начинался с десяти. Украли что-то у доктора?

Тон у Хосе Антонио был располагающий.

– Нет, – поспешил внести ясность Осорио. – Обокрали одного служащего из зоопарка.

– Охотно верю, здесь еще хватает бандитов. Окружат кого-нибудь и отнимут деньги.

– У этого человека отняли не деньги.

Ожидая, когда офицер продолжит, Хосе Антонио застыл с выражением несколько глуповатого любопытства на лице.

– У него отняли гномов.

– Гномов?

– Да, похоже, они представляют какую-то ценность. А потом его бросили в ров со львами. Его пытались убить.

– Пытались… убить?

– Совершенно верно, но не удалось. Вам плохо?

Осорио подошел к Хосе Антонио и положил ему руку на плечо. Хосе Антонио был очень бледен.

– Это почки. Иногда у меня бывают колики. Будьте добры, дайте мне, пожалуйста…

Рубен принес ему стакан воды. Выпив воду, Хосе Антонио поблагодарил его.

– Проклятые камни. Спускаются в мочевой пузырь, и кажется, внутренности тебе кто-то кромсает кинжалом.

– Вам лучше?

Хосе Антонио кивнул.

– Как я уже сказал, – снова заговорил, сев на свое место, Осорио, – Хайме Сабас остался жив. – Офицер внимательно посмотрел на Хосе Антонио. – Вас что-то удивляет?

– Дело в том, что я знаю Хайме Сабаса, он служил у моего брата, садовником был. Я очень удивлен случившимся и хотел бы видеть его – он так хорошо относился ко мне.

– Сейчас это невозможно. Он в госпитале.

Хосе Антонио улыбнулся, в его светлых глазах блеснула насмешливая искорка.

– Я был бы рад поговорить с ним. Уже несколько лет я его не видел…

– Хосе Антонио, – снова прервал его Осорио, – вас никак не заинтересовала кража гномов?

– Нет.

– Разве вы не знаете, что они принадлежали вашему брату?

– Ах, эти! Да, я знал, что Хосе Мануэль купил как-то семь гномов из сказки про Белоснежку, но не знал, что это те самые. Так вот как, оказывается, наша семья причастна к краже?

Осорио кивнул, вынул из ящика стола чистый лист бумаги и протянул его Хосе Антонио вместе с шариковой ручкой.

– Напишите, пожалуйста, здесь свое полное имя и домашний адрес.

Хосе Антонио с улыбкой повиновался, поставив внизу энергичную подпись. Уже в сотый раз Осорио смотрел на его правую руку: все пальцы на ней были целы.

– Никуда не уезжайте, – сказал Осорио, провожая его до дверей, – следствие продолжается, и вы нам еще можете понадобиться.

– К вашим услугам, лейтенант.

После его ухода Осорио подошел к окну.

– Надо проверить, Рубен, действительно ли Хосе Антонио Трухильо был на консультации у доктора Анхеля Мирамара в четверг с восьми до десяти утра.

– Слушаюсь. Я уже записал себе.

– Итак, продолжим – мы не можем терять время.

Уже в машине сержант задал вопрос, который давно вертелся у него на языке.

– Почему ты ему сказал, что Сабас жив?

– Сам не знаю, какое-то внезапное озарение, еще неясная мысль.

– Думаешь, он убийца?

– А ты?

– Против него нет улик.

– Согласен, однако отсутствие доказательств и улик еще не говорит о невиновности.

– Если он действительно был у врача между восемью и десятью часами утра, он не мог совершить преступление.