Шрифт:
— Секундочку…
— …такие узкие. И как ты их надева…
— Да подожди, есть один при…
— Всё, застряли.
— …емчик.
— Свобода! Давай ты теперь откинешься.
— Давай.
— Мигель?
— Что?
— Ничего.
— В смысле?
— Отличные трусы. Не знала, что ты любишь парусные лодки.
— Ты не то хотела сказать.
— Правда. Ничего. Ш-ш-ш. О, смотрите-ка, притаившийся Бальзак.
— Нравится?
— Конечно. Но ты, наверно, станешь плохо обо мне думать.
— С чего бы это?
— Ну, типичная жеманница из колледжа.
— А может, наоборот, хорошо.
— Да? Ну, хотя бы просто почаще. Мм… Вкусненький.
— О боже!
— И такой твердый! Ммф…
Пу-ти-фьють.
— Сэди, у тебя телефон… Может, посмотреть?
— Нет.
— Правда, вдруг что-то важное.
— Ммф. Прочти. Я занята. Мррф…
— О’кей. Это… э-э… от тети Саки.
— Мамина сестра. Ммфф…
— Ох, она пишет… о, как хорошо… пишет, что все должны пойти к протестующим и отнести им воды и пищи или… о, вот это было приятно… по крайней мере, помолиться за них.
— На фиг. У нас есть чем заняться. Мррфф…
— Черт.
— Мм…
— Сэди?
— Мм?
— Ты на ручник поставила?
— Мхм…
— Серьезно. Мы едем.
— Упс. Уже поставила. Расслабься. Ммф…
— О-о-о господи!
— Нравится?
— У меня мурашки по телу.
— Ты смешной.
— О, как это круто… а-а! Вау! Ахххрм!.. Черт. Я… у меня, кажется, кусок зуба отвалился.
Пу-ти-фьють.
— Сглотни.
— Не, я серьезно. Мне так кайфово, что я перенапрягся.
— Ммффммм…
— Вау!
— Так ты… ммфф… возьмешь меня… ммфф… с собой в Нью-Йорк? Ммфф… Вот было б здорово! Ммфф…
— O-о, это точно. Конечно. Оу, нет, это что-то…
— …
— …
— Мигель, что не так?
— Ничего. Все в порядке. Давай ты отдох…
— Что случилось?
— Да ничего. Это просто…
Пу-ти-фьють.
— Я что-то не так сделала?
— Все было супер.
— Так почему ж теперь не работает?
— Я просто нервничаю.
— Из-за меня? Как-то неумело?
— Нет, просто в первый раз… у меня всегда такой жесткач.
— Что за дурацкая игра слов.
Пу-ти-фьють.
— Я и не думал. Я просто нервничаю. Ну или перенюхал.
— Тебе не понравилось? Давай-ка я еще попробую… ммфф…
— Иди сюда. Поцелуй меня. Давай целоваться.
— Вот бедняга. Ты весь зарделся. Чего ты так нервничаешь?
— Давай не будем торопиться.
— О’кей. Времени у нас — целая вечность.
— Правда?
Пу-ти-фьють.
Три школьницы идут по улице. Одна из Манильской международной, вторая из Сейнт-Схоластика, третья, Гёрли Бастос, — из школы Успения Богородицы. Все трое видят, как улицу перебегает крупная ящерица.
— О нет, игуана! — кричит первая.
— Ой, геккон! — вторая.
— «Лакост», блин! — кричит Гёрли Бастос.
Читаем эсэмэски вместе.
Первая от Неда, тренера Сэди по конкуру: Преп Март на свободе! За ним на улцы вышл лди. Вздстся ему на нбесх. Он обещ емнить свй пост Народного заступнка и блтирваться в прзденты. Расскажи всем.
Вторая — от Джорджи, ее одноклассницы: «Сограждане! Выходите на улицы, чтобы поддержать Лакандулу. Но сохраняете спокойствие. Тихое неповиновение громче сердитых возгласов (Респето Рейес)».
Поток ползет со скоростью полмили в час.
Третья — от Пая, инструктора по йоге: Бансаморо, Эстреган и преподобный Мартин должны были участвовать в рождественской постановке, но, к сожалению, представление отменилось — по сценарию там трое мудрецов и девственница! Гыгыгыгы. Вот тебе розочка @}—;—
Мы взбираемся на холм, откуда Эдса спускается к переброшенному через Пасиг мосту.
Четвертая от тети Даки, сестры матери Сэди: Эстреган и министерство здравоохранения предупреждают, что в местах скопления людей легче распространяется птичий грипп. Безопасней будет остаться дома и молиться за нашу родину. Пжста передай всем. Господь с нами!