— Ты посмотри, уже ролики нарезали.

— Бро, у видоса просмотров уже тысяча!

Погрузившись в игру, она, не медля ни секунды, набросилась на рядом сидящего Рика, повалив того на землю. Больше всего её выводило из себя то, что он даже не перестал смеяться, наоборот стал заливаться хохотом ещё сильнее.

— Ты засранец! — Фурия уселась поверх него, стараясь достать свой маркер, чтобы свершить отмщение.

— Дорогая, мне, конечно, нравится поза, — сквозь смех начал говорить Эрик, — но согласись, это было справедливо, после твоих-то художеств.

Только сейчас Джейн сообразила, что они в весьма пикантном положении. Но она не позволит собственному смущению остановить свою месть.

— Сиди тихо! — сказала она, зажимая ему рот рукой и нагибаясь ближе, начала выводить надпись: "самовлюблённый индюк" у него на лбу. Правда, половина первого слова у неё не поместилась, но зато "индюк" она вывела пожирнее. В итоге получилось: "Самовлюб индюк"

Но в общей сложности Джейн была довольна. Ухмыльнувшись, она глянула на Эрика, который, не отрываясь, смотрел на неё. Девушка вдруг осознала, что всё ещё лежит на нём, и что их лица разделяюсь несколько сантиметров... и что он не сопротивляется... и что он всё это время пристально смотрел ей прямо в глаза... А её рука всё ещё накрывает его губы.

Внезапно стало жарко.

Резко отскочив, Фурия поднялась на ноги.

— Так тебе и надо, — выдавила она из себя, одёргивая свою одежду и пытаясь скрыть своё смущение и бешено бьющееся сердце.

— Ну, значит, дальше опять моя очередь, — послышалось у неё за спиной.

— Только посмей! — она обернулась к Эрику, который, всматриваясь в гладкую поверхность своего ножа, пытался рассмотреть, что же такое написано у него на лбу.

А до Джейн только сейчас стало доходить всё то, что сейчас произошло.

"Я взобралась на него как... сидела, словно... о боже..."

Девушка пребывала в тихом ужасе от того, что сделала, и пыталась вести себя естественно... не дёргаться. Уговаривала себя, что это ничего не значит, что это вполне можно оценить как дружеский розыгрыш... Да, чёрт возьми, это же и был дружеский розыгрыш, ничего большего... Главное — сделать вид, что всё в порядке, тогда и остальные будут думать, что всё в порядке...

Украдкой она посмотрела на Рика, который стоял позади неё и, ухмыляясь, поправлял растрёпанные волосы.

— Хватит лыбиться! — не удержавшись, выпалила Джейн.

— Знаешь, при других обстоятельствах...

— Засунь свои другие обстоятельства знаешь, куда?

Эрик смерил её хитрым взглядом.

— А ты чего так разволновалась?

— Я не взволнованная, я злая как чёрт. Это ведь три дня не смоется!

— Ты первая начала.

— Мы что, в детском саду, что ли? Только дети говорят так.

— Ага, а лицо у спящего человека только взрослые разрисовывают.

— Ты вовсе не спал!

— Не важно, это почти то же самое. Это не отменяет того факта, что ты нарисовала мне усы, — скрестив на груди руки, сказал Эрик. Он смотрел на забавную девушку, которая изо всех сил старалась выглядеть злой. Улыбка опять начала расплываться у него на лице.

— Ладно. Хватит тут уже гиг из байта растирать*. Пошли дальше, сам же говорил, что у нас нет времени на ерунду, — выпалила девушка, отворачиваясь.

Джейн решила, что лучше двигаться и перестреливаться с разными тварями, чем вот так стоять и пытаться делать вид, что всё в порядке. Она постоянно злилась, и это ей не нравилось, она же на самом деле совершенно не такая. Просто злость — это единственная защитная реакция, которая у неё была. И если бы не злость, то она начала бы смущаться и лепетать всякую ерунду. А так даже покрасневшие щёки и учащённое сердцебиение можно объяснить вспышкой гнева.