— Всё ещё в состоянии надрать пару задниц.

— Не сомневаюсь, — глядя на неё, он почему-то никак не мог решить, беспокоиться ему или радоваться.

— Даже твою, Райдер, будь уверен.

— Ты опять хочешь обсудить мою задницу?

Джейн скривилась.

— Ох, да ради бога. Когда ты уже забудешь об этом? — она вздохнула.

— О, милая, я никогда об этом не забуду, — расплылся он в широкой улыбке.

Рик ожидал, что она опять начнёт злиться и ругаться, но Джейн вдруг рассмеялась, глядя на него усталым взглядом. На миг он даже растерялся, настолько это было непривычно. Внутри появилось какое-то нежное чувство, когда он услышал её мягкий смех. Было ощущение, что она впервые чуть-чуть приоткрыла ему своё внутреннее Я, убрав все свои колючки. Это было настолько неожиданно, что Эрик не знал, как реагировать.

— Ты что, даже не будешь желать мне сдохнуть или окочуриться? Угрожать пристрелить меня? — спросил он, стараясь вести себя, как раньше. И пока девушка в относительно миролюбивом настроении, он поспешил осмотреть её ранение, пусть даже для этого ему пришлось расстегнуть её жилет и задрать рубашку.

— А смысл? Я тебе уже раз сто желала. А ты, вон, живёхонький бегаешь, — Фурия сидела, не двигаясь и даже не обращая внимания на его очень даже интимные действия. Она сейчас просто наслаждалась ощущением того, как отступает боль, словно ей вкололи обезболивающее.

Эрик, между тем, убедившись, что всё отлично заживает, облегчённо вздохнул.

— Может, хватит на меня уже пялиться? — наконец сказала Джейн скосив на него ехидный взгляд.

Но Райдер опять нацепил широкую улыбку и, посмотрев девушке в глаза, спросил:

— Тебя смущает мой взгляд?

— С какой стати?

— Не беспокойся, я смотрю на тебя только с медицинской точки зрения.

— То же мне, доктор, — буркнула она и, опираясь на винтовку, попыталась подняться.

— Эй-эй, тебе не стоит...

Но договорить он не успел, потому что Джейн опять скривившись, бухнулась обратно.

— Хотя... Я, пожалуй, посижу тут ещё минутку.

— Вот и умница, — Эрик всё ещё сидел и лучезарно ей улыбался.

Он и сам не мог понять, почему. Вокруг смертельная опасность, и ему надо бы стоять на шухере, чтобы, не дай бог, кто-то не застал их врасплох, а он сидит тут и улыбается. Девушка перед ним, заметив его сияющее лицо, вздохнула, а потом, прикрыв глаза и оперевшись на стенку, улыбнулась сама.

Эрик всё ещё неверяще смотрел на неё. Может, это сказывается ранение? Помнится, когда её в прошлый раз тяжело ранили, почти изрешетили ногу, она тоже, к его удивлению, была в хорошем настроении. Она тогда впервые его даже поблагодарила. Похоже, в такие моменты все её силы уходят на борьбу с травмой и болью, а не на то, чтобы поддерживать собственные колючки.

Возможно, именно в эти моменты он имеет удовольствие говорить с ней настоящей. Осознание этого наполнило его такой нежностью, что хотелось обнять её и загородить от всего опасного мира.

— Ради бога, Рик, хватит сверлить меня взглядом, не умру я теперь. Посмотри уже, что там наши маленькие друзья замышляют, — вдруг сказала Джейн совершенно не свойственным ей голосом, всё ещё мягким, как её смех, и без всяких приказных ноток.

— Думаю, как всегда — убить нас, — усмехнулся он, тем не менее, поднимаясь и оглядываясь по сторонам. Хотя больше всего на свете ему сейчас хотелось остаться рядом с ней в этой тихой и мягкой атмосфере.

— Ну, хоть здесь нет сюрпризов, — сказала Джейн и тоже медленно начала подниматься на ноги.

Эрик наблюдал, как она принялась потихоньку разминаться, проверяя свои возможности. Убедившись, что заживление закончено и тело полностью восстановилось, девушка подняла винтовку и хитро на него посмотрела.

— Теперь я готова вершить свою месть.

— Тебе разве мало? — спросил он, кивнув на место только что закончившейся перестрелки.

— Шутишь? Я залью весь этаж рекой крови, — коварно ухмыляясь, произнесла она.

— Ну вот... А мне "милая лапочка" нравится больше чем "коварная бестия", — вздохнул Эрик, делая очень удручённый вид. Хотя, если быть честным, ему нравились обе её ипостаси. Просто ему хотелось продлить знакомство с её мягкой половиной.

— Твои проблемы. Я, может быть, тоже больше хотела бы быть милой и ласковой, но приходится становиться злобной бестией, а вместо нежных объятий раздавать многочисленные переломы. — Перезарядив винтовку, она подошла к повороту и осторожно выглянула.