— Когда твои собственные родители бросают тебя, ты вырастаешь с мыслями, что уж для своих-то детей ты будешь самым лучшим родителем. А с мечтами нелегко расставаться.

— Я никогда не думал об этом раньше, но, полагаю, что для ребенка смерть — это в своем роде форма отказа от них.

Элизабет необходимо было найти какой-нибудь изящный выход из этого разговора, пока она не рассказала ему еще больше. Помимо всего прочего, ей даже не хотелось оглядываться в свое прошлое и сожалеть о том дне.

— Ну, в детстве ты считаешь себя центром вселенной, — как бы подводя черту под этой темой, сказала она.

На ее попытку смягчить напряженность разговора Майкл ответил такими словами.

— Бьюсь об заклад, что когда ты была маленькой девочкой, на тебе была уйма ленточек и кружев. Я даже могу представить тебя: локоны до самой талии, а огромные голубые глазищи способны пригвоздить к стене спесивых мальчишек вроде меня.

— Попал пальцем в небо, — сказала Элизабет и занялась котенком, лежавшим у нее на коленях.

Майкл присел на корточки, чтобы попасть в поле ее зрения, и Элизабет была вынуждена посмотреть на него.

— Ну так расскажи мне, как ты выглядела.

Прежде чем она успела ответить, их прервал голос Амадо:

— Элизабет? Майкл? Вы здесь в доме?

Майкл поднялся.

— Мы в спальне.

Спустя несколько секунд фигура Амадо заполнила дверной проем. Он улыбнулся Элизабет, а потом посмотрел на Майкла.

— Я стучал, но, полагаю, вы меня не слышали. Когда Тони рассказал мне про этих котят, я почувствовал, что найду вас здесь.

— Я пыталась дозвониться тебе и сказать, что немного задержусь, — начала Элизабет. — Но потом я так погрузилась в кормление, что забыла еще раз позвонить.

— Понятно. Я только заглянул удостовериться, что вы здесь и не застряли где-нибудь, — он ехидно улыбнулся Элизабет. — Если бы ты позволила мне установить в твоей машине телефон...

Элизабет упорно не хотела, чтобы кто-либо, пусть даже и Амадо, мог в любое время суток связаться с ней.

— Нам как раз осталось накормить еще одного котенка.

— И как у них дела?

Она улыбнулась.

— Подойди и посмотри сам.

Амадо протестующе поднял руку.

— Даже на таком расстоянии я чувствую...

Сердце у нее упало.

— У тебя и на кошек тоже аллергия?

— Вот на них-то больше всего.

— Извини, Амадо, — сказал Майкл. — Ты никогда мне об этом ничего не говорил. Я не имел ни малейшего представления.

— Ну, котята же у тебя. Но я, действительно, думаю, что мне лучше оставить вас и вернуться К своему занятию.

— Где мне тебя искать, когда я освобожусь? — спросила Элизабет.

Он, казалось, не знал, что ей ответить.

— Тебе совсем не обязательно искать меня. Я спешил все сделать с утра; во второй половине дня у меня назначена встреча в Санта-Розе.

— Ты не хочешь, чтобы я сделала что-то, пока тебя не будет здесь?

Она заранее знала его ответ, но чувствовала, что спросить ей все-таки следует. Вот уже десять лет Консуэла устраивала приемы и стала профессионалом в этом деле, так что Элизабет с радостью уповала на нее.

— Консуэла сказала, что у нее все под контролем. Впрочем, если у тебя есть время, проверь — готов ли коттедж для гостей.

— Ты не говорил, что кто-то останется на ночь.

— Элана и Эдгар выяснили, что они все-таки смогут заехать.

Элизабет не видела ни того, ни другого со времени той стычки с Эдгаром в квартире.

— Я отправлюсь туда, как только закончу кормление.

Амадо кивнул.

— Ну, тогда до встречи.

Майкл проводил Амадо до дверей, а Элизабет встала, чтобы поменять котенка. Оставшиеся в коробке снова сжались кучкой. Она растащила их, чтобы найти того, которого еще надо было накормить. Приподняв из коробки самого маленького из пятерых, она в изумлении затаила дыхание.

— Говард!

Она подняла котенка повыше и принялась изучать его мордочку. Отыскивая скорее опровержения, чем подтверждения, она пробежала пальцами по его хвосту, нащупывая, но совсем не ожидая обнаружить на самом его кончике шишку. Она оказалась там. Элизабет прижала его к щеке и закрыла глаза.

— Ты вернулся, чтобы напугать меня? Ты привидение, да? — Она погладила его кончиком пальца. — Мне очень неприятно говорить тебе это, Говард, но на этот раз ты действительно появился некстати. Я не могу забрать тебя к себе домой.