Сообщая о положении на освобожденных от захватчиков землях России, председатель Совнаркома РСФСР А.Н. Косыгин в своем выступлении на 11-й сессии Верховного Совета СССР (24 – 27 апреля 1945 г.) говорил: «Жилищный фонд в городах и районных центрах почти на 60 процентов разрушен или приведен в негодность. Промышленные предприятия по основным отраслям хозяйства и транспорт почти полностью выведены из строя. Многие крупнейшие города нашей республики подверглись таким разрушениям, что на их восстановление потребуется немало лет. Немецко-фашистские варвары превратили почти полностью в груды развалин крупнейшие города нашей республики – Воронеж, Смоленск, Орел, Новгород, Калугу, Калинин, Псков, Ростов-на-Дону и др. Были превращены в руины волжский красавец Сталинград, черноморский город русской славы Севастополь, Новороссийск, Керчь. Нанесены тяжелые повреждения Ленинграду. Разрушены ценнейшие памятники истории и мирового искусства в Ленинградской области, Крыму и других районах нашей республики… Уничтожено и повреждено свыше 23 тысяч школ. Разрушены свыше 1600 больниц, 3700 поликлиник и целый ряд медицинских учреждений. Велик ущерб, нанесенный немецкими оккупантами и нашему сельскому хозяйству. Было уничтожено и сожжено свыше 1 миллиона жилых домов колхозников. Полностью разрушено около 300 тысяч различных колхозных хозяйственных построек, свыше 4 тысяч мельниц. У колхозников и колхозов разграблено и уничтожено 2 миллиона лошадей, свыше 4 миллионов голов крупного рогатого скота, свыше 10 миллионов овец и коз».

Виктор Кожемяко. В ваших книгах, Юрий Васильевич, я читал о личной реакции Сталина, видевшего военные разрушения.

Юрий Емельянов. Сталин стал свидетелем разрушений войны, еще находясь в Москве и ближнем Подмосковье в 1941 году, а также во время поездки на фронт в августе 1943-го. Затем он увидел полностью уничтоженный Сталинград, где остановился, возвращаясь из Тегерана в декабре 1943 года. Как вспоминал его охранник А. Рыбин, кортеж с машинами ехал «по коридору среди развалин зданий и штабелей немецкой техники». Развалины городских домов и сожженные деревни Смоленской области и Белоруссии Сталин увидел по пути на Потсдамскую конференцию. Поэтому первый же вопрос, который задал он руководителю Компартии Белоруссии П.К. Пономаренко, сопровождавшему его во время следования поезда по республике, был: «Как идет восстановление жилищ в сельской местности и есть ли помехи, требующие вмешательства союзного правительства?» Выслушав Пономаренко, Сталин заметил, что «жильем нужно обеспечить всех, но на первых порах, когда его более всего не хватает, следует обратить особое внимание на обеспечение жильем в первую очередь семей защитников Родины, особенно многодетных матерей, мужья которых в армии».

Мысли о разрушениях не покидали Сталина. В 1946 году он отправился на юг на машине, чтобы, по словам охранника А. Рыбина, «видеть степень разрушения городов по этой трассе. Осмотрели Курск, Орел, обойдя их пешком». Очевидцы отмечали, что Сталин «нервничал, видя, что люди живут еще в землянках, что кругом одни развалины».

Виктор Кожемяко. Наши западные «друзья», конечно, потирали руки, зная, в каком тяжелейшем положении оказался Советский Союз. Мечталось кое-кому во время войны «положить Германию в гроб, а Советскую Россию – на операционный стол». Теперь вроде бы все сбывалось…

Юрий Емельянов. Экономические трудности СССР эти «друзья» со своей стороны всячески усугубляли. Так, уже в мае 1945 года правительство Трумэна объявило о прекращении поставок по программе ленд-лиза. Поскольку основную часть этих поставок составляли грузовые машины, обмундирование для бойцов и продукты их питания, что можно было бы использовать и для гражданской жизни, прекращение поставок сказалось на экономике страны и удовлетворении потребностей людей.

Ко всему прочему, первый послевоенный 1946 год стал на редкость неурожайным: засуха погубила значительную часть посевов в западных областях страны, а на востоке большой урон нанесли затяжные дожди. На селе не хватало техники и опытных работников, которых унесла война.

Все это заставило руководство страны обратить особое внимание на развитие сельского хозяйства, чему был посвящен состоявшийся в феврале 1947 года пленум ЦК ВКП(б), в работе которого участвовал Сталин. Принятые решения предусматривали резкое увеличение производства сельскохозяйственной техники, повышение культуры земледелия. За пятилетку производство тракторов выросло в 1,5 раза, комбайнов – в 1,4 раза.

Несмотря на все трудности, тяжелые последствия войны и оккупации быстро преодолевались. В конце 1947 года была отменена карточная система (раньше, например, чем в Великобритании, которая гораздо меньше пострадала от боевых действий, но карточки там были отменены только в 1952 году). Одновременно в СССР была проведена денежная реформа, снижены розничные цены на основные продукты питания и промышленные потребительские товары по сравнению со средними рыночными ценами.

С 1949 года о снижении цен стали ежегодно объявлять по радио накануне 1 марта. В эти годы советские люди уже привыкли к тому, что Юрий Левитан таким же торжественным тоном, каким он в годы войны зачитывал приказы Сталина о взятии городов, теперь объявлял о снижении цен на хлеб, мясо, рыбу, другие продукты и товары на 5, 10, 15, 20 или более процентов. Это стало знаком устойчивого роста материального благосостояния населения: у советских людей крепла уверенность в неизменном улучшении жизни.

Виктор Кожемяко. Голос Левитана помню до сих пор, как он звучал и во время войны, и после. Хотя был я тогда мальчишкой, но могу подтвердить: сообщения, которые страна слышала от него, действительно несли людям не только большую радость, но и твердую уверенность в будущем.

Юрий Емельянов. За первую послевоенную пятилетку в городах и рабочих поселках было построено и восстановлено 100 миллионов квадратных метров жилой площади, в сельской местности – 2,7 миллиона жилых домов. Казалось бы, ускоренные темпы послевоенного строительства должны были отразиться на качестве зданий. Однако именно эти дома, впоследствии названные «сталинскими», стали олицетворением прочности и комфортабельности. Они считаются престижными, и люди хотят жить в них до сих пор!

Особенно быстро восстанавливались разрушенные школы и строились новые. За пятилетку было возведено 18 538 школьных зданий. В 1950/51 учебном году в 222 тысячах общеобразовательных школ обучалось около 35 миллионов детей.

Резко возрос выпуск специалистов из высших учебных заведений страны. С 1946 по 1950 год их число составило 652 тысячи, то есть 130,4 тысячи ежегодно (в 1940 году – 103,3 тысячи).

Подводя итоги выполнения четвертого пятилетнего плана в докладе на XIX съезде КПСС, Г.М. Маленков сообщил, что «уровень довоенного, 1940 года по общему годовому производству промышленной продукции был достигнут и превзойден в 1948 году».