Она спихнула его голову со своих колен. Майк сел рядом с ней на диван и попытался поцеловать ее в шею.

— Не целуй меня! Ради Бога, не целуй меня! Это ничему не поможет! — Тедди что есть силы оттолкнула его прочь.

— Прости, Тедди. Черт побери, прости. Я снова налажу твою жизнь. Я буду заботиться о твоей жизни. Все, что от тебя потребуется — только говорить мне, чего тебе хочется. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу, чтобы ты была счастлива со мной.

— Кажется, все, кроме меня, знают, что мне нужно! Немедленно отодвинься, Майк! Дай мне место! Я сама еще не знаю, что думаю, что чувствую и что сделает меня счастливой! Я пока еще не знаю этого.

— Я сделаю все, что ты захочешь. Только скажи мне.

— Хорошо, — уставилась на него Тедди. — Садись за стол и описывай все, что случилось. Поставь все номера, времена, даты — все. Ничего не упускай. Опиши свои телефонные разговоры с Фицем и Глорией. Все описывай. А я пойду готовить ужин. После мы поговорим.

Тедди, дрожа, пошла на кухню. Не оглядываясь назад, она слышала, как Майк пододвинул стул к ее письменному столу, как стукнула выдвижная крышка стола. Руки Тедди тряслись, когда она вынимала блюда из холодильника, шепча сама себе: «Успокойся, Тедди, успокойся, успокойся». Она не владела собой, не могла сосредоточиться на том, что делала. Включила гриль вместо духовки, сняла четыре тарелки с буфетной полки: «Успокойся, Тедди, успокойся, успокойся». Выключив гриль, она включила духовку, вернула две тарелки в буфет. Может быть, это происходило с ней из-за ожидания показаний Майка, а может быть, из-за него самого. Когда Тедди ощутила на шее его горячее дыхание, в ней медленно пробудилось желание, хотя она еще чувствовала запах Джека на своей коже. Цинизм Кандиды вернулся к ней... как ей определить, кто из них ее мужчина? Который из них? Вдруг она потеряет себя в них обоих? Да и так ли это важно, если она потеряет себя?

Тедди воздержалась от просмотра бумаги, написанной Майком. Они довольно-таки мирно поужинали. Казалось, им больше нечего было обсуждать. Никто из них не знал, как сложится их будущее. Тедди рассказала Майку о своем разговоре с Глорией, тот заметно огорчился.

— Майк, я ничего не хочу знать о твоей связи с Глорией, прошлой или настоящей...

— Прошлой, Тедди, прошлой. Конечно, прошлой.

— ...Но мне хочется узнать, что же делает ее такой неотразимо привлекательной? Конечно, я понимаю, у нее красивая фигура и тому подобное, но неужели этого достаточно? Я знаю, что очень многих мужчин она привлекает словно мошек пламя. Почему?

— Ах, Тедди... Ты слишком глубоко лезешь в мужскую психологию!

— Вовсе не глубоко. Она не такая уж и глубокая, — пробормотала Тедди. — Неужели потому, что Глория так очевидно доступна? Разве мужчины не могут не таскаться?

— Нет. Дело не в склонности таскаться. Здесь что-то словно захлестывает тебя. Дело в том, что Глория с самого начала совершенно ясно дает понять, что она тебя хочет. Мужчинам это нравится. В этом нет большой хитрости. Вы, женщины, всю жизнь пытаетесь заставить мужчин говорить, как сильно они хотят вас, как сильно они желают вас, как они не могут сопротивляться вам. Великий дар Глории в том, что она обходится с мужчинами так, как мужчины приучены обходиться с женщинами. Она кладет свои карты на стол. Она высказывается напрямик, что умрет, но получит твое тело. Порой для парней это очень убедительный аргумент. Однако позже до тебя доходит, что она чувствует то же самое чуть ли не ко всем на свете, а это не так уж лестно. Но не порицай Глорию, даже если она груба, вульгарна и вовсе не леди. Может быть, она не слишком похожа на всех твоих приятных, воспитанных друзей. Но в ней нет ничего притворного. Если она потаскуха, так она — неподдельная потаскуха, а ведь по Слаун-стрит прогуливается немало потаскушек, строящих из себя леди.

— Что ты говоришь, Майк! Разве нельзя любить секс и оставаться леди?

— Нет, я не это имел в виду. Я всего лишь хотел сказать, что Глория не дразнит мужчин. Она естественна. Она заставляет мужчину почувствовать себя желанным и сильным, а порой это очень много значит. Правда, она как шило в заднице, я не хотел бы вывести ее на ужин. Но ты спросила, Тед, и я ответил. Она заставляет мужчину почувствовать себя исключительным. Не так уж много женщин, способных это сделать.

— Как ты думаешь, я способна это сделать? — тихонько спросила Тедди.

— Тебе это незачем, дорогая. Ты сделаешь меня исключительным, если согласишься быть со мной. Это все, что мне нужно.

Ответ Майка прозвучал глубоко неудовлетворительно. Когда Майк говорил о Глории, Тедди чувствовала, что он говорит от сердца. То, что он говорил о Глории, было правдой. Любая женщина увидела бы это. Боже, именно это и напугало Чарльза. Тедди вынуждена была признать, что всегда считала, что любимый мужчина должен вызывать у женщины желание, независимо от того, в постели они или нет. Но она знала, что Майк ничем особенным не выделяется среди других мужчин, хотя она в свое время и выбрала его.

Тедди помыла тарелки и убрала в буфет. Затем она пробежала глазами написанное Майком. Бумага выглядела так, как нужно. Тедди оставила ее на столе и повернулась к Майку.

— Что ты предпочитаешь? Бренди или что-то другое?

— Мы еще не пили шампанское.

— Ох, о'кей. Почему бы тебе не открыть его? — Тедди села в кресло и не слишком удивилась, когда Майк присел на его ручку. Его ладони погладили ее волосы, пропуская пряди сквозь пальцы, губы прикоснулись к ее макушке, к щеке, а затем, мимолетно, к ее губам.