Бывший первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев вспоминает беседу со Сталиным по этому поводу: «... в 1942 г. я сказал ему: "Товарищ Сталин, я могу назвать кандидатов только из числа тех людей, которые командовали войсками на нашем направлении. Других я не знаю. Поэтому командующего на Сталинградский фронт должны назвать вы. Вы больше людей знаете, у вас шире горизонт". — "Да что вы? Что вы? Я уже сказал вам про Еременко. Очень хорошим был бы там командующим Власов, но Власова я сейчас не могу дать, он с войсками в окружении. Если бы можно было его оттуда отозвать, я бы утвердил Власова. Но Власова нет. Называйте вы сами, кого хотите!" Крепился я, крепился, но был поставлен в такие условия, что не мог выйти из помещения, пока не назову командующего войсками Сталинградского фронта. Говорю: "Из людей нашего фронта я назвал бы Гордова, даже при всех его недостатках (недостаток его заключался в грубости. Он дрался с людьми). Сам, — продолжаю, — очень щупленький человечек, но бьет своих офицеров. Однако военное дело он понимает. Поэтому я бы назвал его".

В то время он командовал 21-й армией и был в нашем распоряжении. Я уже знал его поближе по участку фронта, который он занимал на Донце. Членом Военного совета у него был Сердюк. Я от Сердюка имел характеристику на Гордова — и хорошую, и плохую. Хорошую — в смысле знания дела, его энергии и храбрости; плохую — насчет его грубости вплоть до избиения людей. Это, правда, в то время считалось в какой-то степени положительной чертой командира. Сам Сталин, когда ему докладывал о чем-либо какой-нибудь командир, часто приговаривал: "А вы ему морду набили? Морду ему набить, морду!" Одним словом, набить морду подчиненному тогда считалось геройством. И били!..

А пока что, одним словом, я назвал Сталину Гордова. Сталин говорит: "Хорошо, утвердим Гордова". Тут же, как обычно, сидел Молотов. Сталин и говорит ему: "Бери блокнот, карандаш и пиши приказ о назначении Гордова"»{4}.

22 июля 1942 года В.Н. Гордову было присвоено воинское звание «генерал-лейтенант». В тот же день приказом Ставки Верховного Главнокомандования № 0035 он назначался командующим войсками Сталинградского фронта.

На следующий день 6-я немецкая армия, получившая дополнительные подкрепления, перешла в наступление. Боевые действия начались за главную полосу обороны 62-й и 64-й армий. Немецкие части пытались охватывающими ударами по флангам советских войск в большой излучине Дона окружить их, выйти в район Калача и с запада прорваться к Сталинграду. Н.С. Хрущев, назначенный в то время членом Военного совета Сталинградского фронта, вспоминает: «Противник стал подтягивать войска к Сталинграду, и наши армии вошли с ним в соприкосновение. Было это в июле, жарища стояла жуткая. Поехали мы с Гордовым в 62-ю армию, к Колпакчи. Докладывает он нам о положении дел, как вдруг слышим стрельбу. Эти артиллерийские выстрелы были для нас неожиданностью. Мы выскочили из дома, смотрим: наши танки отходят как раз в нашем направлении и ведут огонь, и по ним тоже стреляют. Одним словом, непонятная какая-то картина. Что же творится на фронте? Командующий армией Колпакчи нам ничего тревожного не докладывал, и вдруг неожиданно противник подошел к расположению штаба армии? Вышли мы с Гордовым. Там лежала копна сена. Небольшая, но все-таки возвышенность. Забрались на нее и стали смотреть в бинокли, что случилось? Ничего нельзя было понять.

Оказалось, что противник прорвался и начал теснить нас. Немцы форсировали Чир, южнее заняли Цимлянскую и стали непосредственно угрожать нам. Произошло что-то невероятное на Южном фронте. Сведений оттуда мы не получали и поэтому не знали, что там делается, к югу от нас. Потом уже узнали, что катастрофа разразилась в значительно большем масштабе, чем можно было предположить. Не только наш Юго-Западный фронт был разгромлен, но и Южный фронт был врагом смят»{5}.

В результате кровопролитных боев войскам Сталинградского фронта под руководством генерал-лейтенанта Гордова удалось на некоторое время остановить немецкие части на подступах к Сталинграду. Но руководство страны было недовольно его действиями. Именно в этот период Сталин, раздраженный донесениями со Сталинградского фронта, приказал передать генералу Гордову: «Я поражен вашей близорукостью и растерянностью. Сил у вас много, а справиться с положением не хватает у вас хребта. Жду от вас сообщений о ликвидации тревожного положения на вашем фронте»{6}.

Бывший в то время начальником Генерального штаба и представителем Ставки на Сталинградском фронте будущий маршал и дважды Герой Советского Союза А.М. Василевский вспоминает: «Несмотря на то, что советским войскам в результате упорной борьбы удалось вначале замедлить наступление немецких войск на дальних подступах к Сталинграду, а затем и остановить их продвижение перед внешним оборонительным обводом, положение на сталинградском направлении оставалось для нас в конце первой половины августа крайне напряженным. Протяженность Сталинградского фронта возросла до 800 км.

Ставка и Генеральный штаб с каждым днем все более и более убеждались в том, что командование этим фронтом явно не справляется с руководством и организацией боевых действий такого количества войск, вынужденных к тому же вести ожесточеннейшие бои на двух разобщенных направлениях. Не справлялось оно и с руководством теми мероприятиями, которые по заданиям ГКО и по требованиям военной обстановки должны были проводиться для усиления обороны города и удовлетворения нужд войск продукцией, производимой городской промышленностью. 5 августа Ставка приняла решение разделить Сталинградский фронт на два самостоятельных фронта — Сталинградский и Юго-Восточный»{7}.

6 августа 1942 года немецкие танки прорвали оборону по южному фасу Сталинградского обвода. В то же день Ставка Верховного главнокомандования Директивой № 170556, возложив ответственность за прорыв на командующего фронтом генерал-лейтенанта Гордова, потребовала от него во что бы то ни стало восстановить положение и отбросить противника на юг. Но восстановить положение ему не удалось. Следует признать, что в те трагические дни, когда немцы рвались к Волге, ни он и никто другой не смог бы их задержать. За эти просчеты в управлении войсками, приведшие к прорыву противником внешнего оборонительного обвода Сталинграда, генерал-лейтенант Гордов был отстранен от должности командующего фронтом.

С 10 августа 1942 года Ставка Верховного главнокомандования подчинила Сталинградский фронт командующему Юго-Восточным фронтом генерал-полковнику А.И. Еременко. Генерал-лейтенант Гордов назначался заместителем командующего по Сталинградскому фронту с 13 августа 1943 года. Н.С. Хрущев вспоминает: «Позвонил Сталин и сказал, что решили назначить новым командующим войсками Сталинградского фронта именно Еременко, а Гордова — его заместителем. Таким образом, Еременко вступил в командование, а Гордов сдал командование и приступил к исполнению новых обязанностей....