Горячая соленая слезинка скатилась по щеке на подушку. Ася повернулась на бок и потерлась лицом о прохладное полотно, чтобы стереть мокрый след.

— Ах, Павлик, Павлик, где же ты? — с тоской прошептала она. — Где же ты? Мне без тебя плохо, так плохо...

Глава 7

Зеленые глаза ревности

Днем заявилась Нинка.

— Я ненадолго, у меня в три репетиция, — заявила она прямо с порога. — А ты что, только встала?

— Как видишь.

— К тебе как не зайдешь, ты все время спишь. Так нельзя. — Нинка критически осмотрела Асю и скомандовала: — Быстро в душ, а я пока посмотрю, что бы пожевать. Я и поесть толком не успела.

Когда Ася, свежая и причесанная, появилась на кухне, стол был уже накрыт: молочник со сливками, аккуратно нарезанные бисквиты, в чашках дымился кофе, а на плоском блюде лежали горячие гренки с сыром. Нинка просто превзошла себя. Аромат кофе, смешиваясь с запахом свежеподжаренного хлеба, приятно щекотал ноздри, и Ася вдруг почувствовала, что ужасно голодна.

— Ну как? — спросила Нинка, заботливо пододвигая тарелку с гренками.

— Класс.

— Да я не о гренках, — отмахнулась Нинка. — Я о Сергее. Виделись? Где были?

Ася усмехнулась: лучшей подруге не терпелось услышать подробности вчерашнего вечера.

— Налей мне, пожалуйста, еще кофе.

Нинка покорно налила кофе Асе в чашку.

— Так где вы были?

— И молока, пожалуйста, — потребовала Ася.

— Слушай, не томи, — поморщилась Нинка.

— Сергей пригласил меня в казино.

У Нинки разгорелись глаза:

— В казино? А в какое?

— В «Розу ветров».

— Это где?

— Где-то на Юго-Западе. Шампанское, покер, рулетка, мужчины в смокингах, дамы в вечерних платьях.

Нинка присвистнула:

— Ну и как тебе шикарная жизнь?

— Знаешь, так себе.

Ася секунду поколебалась стоит ли рассказывать Нинке о слежке, и решила промолчать. Она и так в глазах подруги уже выглядит почти сумасшедшей: то муж исчезает неизвестно куда, то дорогая шуба материализуется прямо из воздуха...

— Я бывала пару раз в «Игле», — с оттенком легкой зависти проговорила Нинка, — но это, наверное, совсем не то. Ни смокингов, ни вечерних платьев. Народ одет кто во что горазд, проституток снимают прямо у стойки бара.

Ася пожала плечами:

— Все остальное — то же самое, уверяю тебя.

— А как тебе Сергей? — не отставала Нинка.

— Нормально.

— И все?

— А что еще?

— Ну как он себя вел, что говорил, поподробней можно? Будто сама не знаешь!

— Какие могут быть подробности, Нин? Я замужем за другим человеком.

— Ну вот, опять ты!

— Что «опять»?

— Опять завела свою шарманку! «Я замужем»! Как будто замужняя женщина у нас надевает паранджу и безвылазно сидит на женской половине дома! Я уж не говорю...

— Вот и не говори. — Чтобы прекратить этот дурацкий разговор, Ася взяла пульт и включила телевизор. По ОРТ крутили старый фильм.

— Класс! — восхитилась Нинка. — Как сделан фильм, а ведь снят-то уж, наверное, лет сто назад. — Эх, у Захарова бы сняться!

— Кто знает, — вздохнула Ася, — может, и снимешься...

— Нет, так мне не повезет. Да и не снимает он сейчас ничего...

«Вот мне-то уж точно не повезет, — горько усмехнулась про себя Ася. — И никогда я не снимусь ни у Захарова, ни у кого другого». Почему жизнь такая жестокая? Уж лучше совсем ничего не иметь, чем иметь и потерять. Ну с кем еще случается такое везенье: без блата поступить в Щукинское, пройдя конкурс чуть не в сто человек на место, и через год быть отчисленной за профнепригодность! И от кого любимый и любящий муж мог уйти в первую брачную ночь неизвестно куда и зачем...