Ночью она почти не спала. Следующее утро было воскресным — впереди был бесконечно долгий, пустой день, который надо было как-то прожить. Чтобы занять себя, Джейн снова начала просматривать объявления о сдаваемых в аренду комнатах и квартирах.

Джейн чувствовала себя несчастной и очень одинокой, она только сейчас стала осознавать, как много значила для нее работа в агентстве, ведь там она общалась с разными людьми, у нее было много друзей, а редкие свободные часы она проводила с Джино. Каково ей будет в Риме без Мэг и других девушек, а главное, без ее любимого?

Наконец, настало долгожданное утро понедельника, и, едва покончив с завтраком, состоявшим из половинки булочки и чашки горячего черного кофе, Джейн получила огромный букет роз с вложенным в него посланием:

«Прости меня. Я приду повидаться с тобой сегодня.

С любовью, Джино».

Пьянящий аромат цветов наполнил унылую комнату, ставшую после отъезда Мэг еще более безрадостной. Джейн с тоской склонилась над цветами, трогая ярко-красные лепестки и, закрыв глаза, вдыхая их нежный запах, мучительно желая и одновременно страшась прихода Джино.

Когда он, наконец, появился, она едва сдержалась, чтобы не броситься в его объятия. Услышав звонок, она открыла дверь и увидела на пороге его — красивая голова чуть склонена набок, в золотисто-карих глазах любовь и мольба, обе руки протянуты ей навстречу.

— Джейн, моя любимая, прекрасная Джейн! — нежно произнес он. — Джейн, я в отчаянии. Я не ем и не сплю с тех пор, как мы расстались. Джейн, мы не должны разлучаться. Я этого не вынесу.

— О, Джино! — только и смогла сказать она в ответ.

Он обнял ее за талию, когда она повернулась, чтобы идти в комнату.

— Я прощен? Пожалуйста, поцелуй меня, Джейн, чтобы я знал, что это так.

Она уступила его крепким объятиям, жаркому поцелую, на который и раньше ответила бы с не меньшим пылом.

Затем она высвободилась и, отойдя в сторону, сказала, постаравшись придать голосу твердость:

— C-спасибо за прекрасные цветы.

— Пустяки. Это самое меньшее, чем я могу выразить мою любовь к тебе. Ты готова? Я приехал пригласить тебя пообедать.

— Но я не собиралась… я не готова…

Джино энергично махнул рукой:

— Пять минут… десять. Я подожду. — Он огляделся по сторонам. — Здесь не очень-то уютно. Тебе будет гораздо лучше в моей квартире.

Джейн не ответила, она быстро расчесала волосы и накрасила губы помадой. Через несколько минут они уже направлялись по Виа де Корсо к одному из их излюбленных ресторанов. Несмотря на то, что она была счастлива снова быть рядом с Джино, Джейн чувствовала себя по-прежнему неуютно. Ее мучили вопросы: она хотела знать, провел ли он весь вчерашний день со своей кузиной и когда Франческа возвращается во Флоренцию. Хотя ведь она только что приехала.

Джино заметил, что она нервничает, протянул через стол руку и сжал ее пальцы.

— В чем дело, Джейн? Ты все еще сердишься на меня?

— Нет, конечно нет. Это… это не твоя вина… помолвка, я имею в виду. Но… но все изменилось. Так, как прежде, уже не будет.

Он нахмурился:

— Но почему? Я все так же люблю тебя, а Франческа через несколько дней уедет.

— Да, но… но вы с ней остаетесь помолвленными независимо от того, здесь она или во Флоренции. Понимаешь? И в этих обстоятельствах, до тех пор, пока… что-то не изменится, мы не сможем быть вместе по-прежнему.

— Но я не люблю ее. Я ведь тебе говорил.

— Это не имеет значения. Нужно принять ситуацию и постараться быть честными по отношению к твоей семье и… к Франческе.

Джино озадаченно смотрел на нее, как будто не мог понять, о чем она говорит, затем пожал плечами:

— Ты ревнуешь к Франческе? Не стоит.

Он был так возмущен, что Джейн чуть, не рассмеялась. Вместо этого она неуверенно спросила:

— Ты расскажешь о нас своей семье?

Он всплеснул руками:

— Я… не могу сделать это сейчас. Моя мать не очень здорова… это может ей повредить. Мой дядя, который после смерти отца руководит компанией, очень разозлится. Он очень — как это? — potenza — влиятельный. Это было бы… неосмотрительно. Ты понимаешь, как мне трудно, Джейн?

Она очень хорошо понимала.

— Да.

Потом Джейн не могла вспомнить, как ей удалось досидеть до конца обеда; она с трудом заставила себя проглотить несколько кусочков abbacchio [12] , которое очень любила. Она отказалась от соблазнительных пирожных и согласилась выпить только кофе. Только вино, красное и согревающее, казалось, оживляло ее, так что ей как-то удавалось отвечать Джино, улыбаться его шуткам, смысл которых она вряд ли осознавала. Но, наконец, с обедом было покончено, и Джино сказал что-то о том, что перед тем, как вернуться в офис, ему необходимо сначала заехать к себе на квартиру.