Она взглянула на часы. Было время обеда. Если Ванса нет в кабинете, она могла бы позвонить и заказать такси, а потом как-нибудь пережить ленч и постараться не обращать внимания на насмешливые взгляды Антеи. А потом она уедет.

Джейн почти не помнила, как прошел обед, но удалось сделать вид, что она ест, и даже немного поговорить с Джулианом и Джуди. Когда начали убирать со стола, она попыталась незаметно исчезнуть, но прежде, чем она успела выйти из комнаты, Ванс загнал ее в угол у двери.

— Мне нужно поговорить с тобой, Джейн.

Чувствуя на себе внимательный взгляд Антеи, она тихо ответила:

— Я… У меня болит голова… я иду наверх, отдохнуть.

Он нахмурился:

— Извини. Тогда, может быть, позже, скажем в четыре? В кабинете.

Ее не будет здесь задолго до этого. Она кивнула, зная, что обманывает его:

— Хорошо.

И пулей выскочила из комнаты, пронеслась по лестнице и, наконец, оказалась в своей комнате. Ей удалось вызвать по телефону такси, и оно должно было приехать около трех часов. В это время весь дом погрузится в сонное оцепенение — Джулиан пойдет отдыхать, Джуди тоже. Антея ее не волновала — ведь это она вынудила ее уехать. Джейн решила, что, если ее увидит Хестия или кто-либо из слуг, она скажет, что отправляется в Корфу за покупками. Она спрятала чемодан в кустах в саду так, что никто не увидит, как она выносит его. Теперь самое главное — любой ценой не попасться на глаза Вансу.

Она беспокойно ходила по комнате, то и дело поглядывая на часы. Подойдя к застекленной двери, выглянула в сад и вспомнила свое первое утро после приезда. Было так чудесно оказаться здесь с Вансом после путешествия на пароме. Оглядываясь назад, она понимала, что уже тогда попала под его чары.

А сейчас она уезжает, даже не имея возможности попрощаться. Неужели Джино был здесь только этим утром? Как странно думать, что он сейчас где-то недалеко, в гавани Корфу, или, что еще более удивительно, знать, что проделал весь этот путь из Рима, чтобы найти ее, и оставаться при этом такой равнодушной. Возможно, через какое-то время она почувствует это по отношению к Вансу — поймет, что встреча с ним была лишь случайным эпизодом.

Как бы там ни было, но ей было легче покидать виллу, зная, что он принадлежит Антее, хотя эта мысль и причиняла ей боль, так же как и мысль о том, что эти двое обманывают Джулиана.

Было пять минут четвертого — пришло время исчезнуть. Джейн в последний раз оглядела комнату и почувствовала, как глаза налились слезами. Она подхватила сумку и толстый полосатый свитер, который взяла на случай, если будет холодно, и, открыв дверь спальни, выглянула в коридор.

Везде было тихо. Почти на цыпочках она прокралась по лестнице и через холл добралась до входной двери. Еще раз тревожно осмотревшись по сторонам, она почувствовала себя воришкой, крадущимся с хозяйским серебром, и уже решила было идти, ни от кого не скрываясь и не боясь наделать лишнего шума. Но мысль о том, что так она может наткнуться на Ванса, остановила ее, и она так тихо, как могла, продолжила свой путь к подъездной дорожке, по пути прихватив из кустов припрятанный там чемодан. Через секунду она уже миновала ворота и очутилась на дороге, где никто из обитателей виллы не мог ее увидеть.

Оказавшись в безопасности, Джейн с облегчением вздохнула и прислонилась к каменной стене, чувствуя, что ее бешено бьющееся сердце постепенно успокаивается. Из ее укрытия она могла без труда услышать и увидеть подъезжающее такси, и ей будет нетрудно остановить машину прежде, чем она въедет в ворота виллы.

Навсегда. Это слово звучало как похоронный звон. Она уезжает отсюда навсегда, она никогда не вернется на Корфу и на эту виллу снова. Эта мысль была невыносима. Она никогда не увидит Ванса, и это вынести было совсем уж невозможно.

Она услышала тихое урчание мотора прежде, чем увидела подъезжающую машину — черное пятнышко на пыльной дороге, с каждой секундой приближающееся все ближе и ближе. Она пошла ей навстречу и помахала рукой, прося остановиться, такси замедлило ход, и из окошка высунулся маленький человечек с черными усами. Джейн сказала ему, что она и есть его пассажирка, и, закинув чемодан на заднее сиденье, поспешно забралась в машину.

Водитель обернулся к ней с улыбкой:

— Спешите, да? Куда вас подвозить?

Джейн прикусила губу, не зная точно, что ей делать дальше.

— В… в порт, пожалуйста. Туда, откуда паромы отходят… в Афины.

Он кивнул, развернул машину и на бешеной скорости помчался по направлению к Корфу. Дорога узкой лентой бежала вперед, оставляя позади залив, оливковые рощи и горы, тормоза визжали на поворотах, машина с грохотом подпрыгивала на выбоинах там, где дорога была разбита тяжелыми строительными машинами. В одном месте сосны закрывали море, в другом виднелась выкрашенная в розовый цвет вилла, ее синяя крыша возвышалась на фоне скал. Потом Джейн увидела Понтиконизи и вспомнила тот день, когда они на яхте отправились к маленькой белой часовне, что стоит на самой вершине. Всего один день из целой череды таких же счастливых и прекрасных дней.

Они почти добрались до Корфу — скоро дорога уже должна была свернуть на север. Такси замедлило ход, водитель постоянно оборачивался, чтобы посмотреть назад, и Джейн поняла, что уже давно слышит непрерывный сигнал, подаваемый едущей вслед за ними машиной. Водитель что-то яростно пробормотал себе под нос по-гречески, видимо страшные проклятия, и в тот момент, когда он свернул с дороги и такси, каким-то чудом не свалившись в море, остановилось всего лишь в нескольких дюймах от края обрыва, другая машина обогнала их и, резко затормозив, замерла как вкопанная в нескольких ярдах от них.