Лена тем временем вошла в раж: белоснежные простыни превратились в диковинные полотна, там и сям виднелись кляксы и пятна. Наконец, выпустив остаток чернил на безразмерную майку, Лена торжествующе обернулась и заметила спешившую со стороны многоэтажки женщину со скалкой в руке. Это была та сама особа, которая только что развесила белье.

– Ах ты, малолетняя преступница! – вопила женщина, воинственно размахивая скалкой, а Лена бросилась прочь. Азиза же, выпрыгнув из-за угла, не упустила возможности пуститься с женщиной в перепалку, показала ей язык и обозвала нехорошими словами. Женщина, увидев, во что превратилось ее белье, охнула и схватилась за сердце, а потом стала оседать на землю.

Перепалка привлекла внимание соседей и прохожих, которые стали подтягиваться к площадке с испачканным чернилами бельем. Кто-то потребовал вызвать милицию и сдать туда «этих чертенят».

– А вот теперь пора делать ноги! – заявила Азиза, а Лена смотрела на женщину, сидевшую на земле и тяжело дышавшую.

– Вам плохо? Вызвать «Скорую»? – спросила Лена, а тетка только замахнулась на нее скалкой.

– Ну, чего ты медлишь! – злобно заявила Азиза и потянула за собой Лену. – Или хочешь, чтобы нас в детскую комнату милиции сдали?

Лицо у несчастной тетеньки было пепельно-серое, Лене было до слез жаль ее. И почему она только согласилась на предложение Азизы?

Однако оставаться дальше на площадке было опасно – подтягивались соседи и зеваки, а из подъезда выбежал полный мужчина с овчаркой на поводке, наверное, это был супруг тетеньки со скалкой и владелец безразмерной майки. Собака заливисто лаяла, Азиза же терпеть не могла четвероногих.

Поэтому она пустилась бежать, бросив Лену одну. Девочка припустила за ней, слыша, как позади лает собака и сопит толстый дяденька.

Благо новостройки располагались около железной дороги. Лена увидела длиннющий товарняк, который приближался к переезду. Девочка обернулась – толстяк с собакой был в каких-то пятидесяти метрах. Если поезд сейчас перекроет им путь для отхода, то дядька наверняка настигнет их, и тогда пиши пропало. Сердце у Лены ушло в пятки, она даже подумать не могла, что случится, если отец узнает о ее проделках. Он тогда не только уши надерет, но и разговаривать с ней не будет, а это было для девочки самым ужасным наказанием.

– Стоять, стоять! – вопил дядька, а овчарка продолжала злобно лаять. Поезд практически приблизился к переезду, шлагбаум давно был опущен, а из домика смотрителя вышла облаченная в форму тетенька, поднявшая вверх флажок.

На переезде скопилось порядочно автомобилей. Азиза затравленно обернулась, понимая, что разъяренный муж тетки сейчас их настигнет. Тогда она прошмыгнула среди автомобилей, а затем нырнула под шлагбаумом.

Поезд, грохоча, приближался. Лена последовала за подругой, не чувствуя ни страха, ни приближавшейся опасности. Она видела трясущуюся челюсть тетки-смотрительницы, ее выпученные глаза и длинный нос.

Посмотрев в другую сторону, она заметила в локомотиве машиниста, на лице которого был написан ужас. Азиза уже ловко перебралась на другую сторону насыпи и находилась в безопасности.

– Быстрее, быстрее! – звала она Лену, размахивая рукой.

Раздались гудки ждавших на переезде автомобилей, Лена слышала собачий лай: дяденька ее почти настиг. А поезд уже был на переезде. Лена рванула вперед, чувствуя, что успела, успела… И вдруг зацепилась ногой за что-то, полетела, скатилась вниз – и растянулась на рельсах. Локомотив катил прямо на нее. Обездвиженная, Лена пыталась подняться, но поняла, что не может сделать это.

Она повернула голову, попыталась позвать Азизу, но подруга, замершая на насыпи, только судорожно дергала головой и пятилась назад. И Лена вдруг поняла: помогать ей Азиза не собирается. Но ведь она была ее лучшей подругой, более того, нареченной сестрой!

– Помоги мне! – крикнула Лена, протягивая руку по направлению к Азизе, но та вдруг развернулась и бросилась бежать прочь. Поезд был в считаных метрах, Лена чувствовала запах мазута и колебание рельсов.

И тогда она совершила невероятное: в тот момент, когда поезд почти наехал на нее, она, несмотря на боль в ноге, совершила бросок и оказалась по другую сторону насыпи. А поезд, скрежеща и пыхтя, мчался дальше в каких-то десяти сантиметрах от ее лица.

Азиза стащила подругу с насыпи, и Лена вдруг увидела, что у летних штанов, сшитых мамой, оторван клок – он валяется под колесами поезда.

– Ну, ты даешь! – произнесла в восторге Азиза и хлопнула Лену по спине. – Все в порядке?

Тяжело дыша, Лена смотрела на то, как множество вагонов, груженных медной рудой, проплывали мимо нее. Голос подруги звучал виновато, ведь та бросила ее на произвол судьбы и не решилась помочь!

Так, может, Азиза вовсе и не лучшая ее подруга?

Азиза снова стукнула ее по спине и сказала: