– Вы все уверены в том, что именно так хотите распорядиться полученной свободой? – спросил Дрю, оглядев собравшихся.

– Мы получили свободу благодаря тебе, – громко отчеканил Криг. – Если бы не твоя отвага, мы до сих пор торчали бы в Колизее, сражаясь за то, чтобы сохранить свою никому не нужную жизнь, или, что еще хуже, были бы уже мертвы. Мы с тобой, Дрю. Мы все братья и сестры, прошедшие закалку в Печи.

– Но поначалу вы отнеслись ко мне совсем не так, как к своему брату, – напомнил Дрю.

– А ты думаешь, нас принимали с раскрытыми объятиями, когда мы впервые попадали в Скорию, Волк? – рассмеялся Дрейк. – Если бы ты стал стремиться завязать с нами дружбу, с тобой живенько разобрались бы братья-гориллы. Просто прирезали тебя во сне, и все.

– Если бы ты искал дружбы с нами, ты уже был бы мертв, – подтвердил Криг. – Ведь ты опасный боец, Дрю, такой же опасный, как любой из нас.

– Но меня ждет в Лиссии большая драка, – сказал Дрю, – а Лиссия не ваша родина.

Большая рука осторожно легла на плечо Дрю, прозвучал низкий голос Бегемота, от которого задрожали кости юного Волка.

– Родина каждого из нас захвачена врагами. Неужели ты думаешь, что наши люди не приплыли бы в Скорию, чтобы освободить нас, если бы могли? А враг у нас у всех общий – Коты, и этого врага необходимо остановить.

– Не понимаю, – сказал Дрю, обращаясь к Табу. – Почему Оникс и другие лорды-коты позволили, чтобы одна из их племени сражалась в Печи? Вы же родственники, разве не так?

Тигрица подняла голову и оскалила зубы. Все вокруг отвели глаза в сторону, кроме Дрю, который сумел выдержать взгляд Табу.

– У меня нет семьи.

Дрю счел за лучшее поскорее сменить тему.

– Если вы примкнете ко мне, то примкнете и к моей миссии, – сказал он. – А она состоит в том, чтобы освободить Лиссию от жестоких Котов и восстановить в стране власть лиссийцев – верлордов и обычных людей. Все вы хлебнули рабства, вы знаете, каково быть в полном подчинении у ненавистного хозяина. Мы должны быть заодно с народом, начать относиться к простым людям как к своей ровне. Настало время нам, верлордам, послужить своему народу.

С этими словами Дрю поднял свою руку вверх, словно принося клятву.

Верлорды переглянулись, Криг кивнул каждому из них, и все согласно кивнули ему в ответ.

Затем каждый из верлордов сделал шаг вперед, прикладывая свою руку к поднятой руке Дрю.

– Что это значит? – спросил Дрю, не уверенный до конца в том, что это действительно была клятва верности.

– Ты плывешь в Лиссию, и мы отправляемся вместе с тобой, – сказал Криг. – Мы будем сражаться на твоей стороне, Дрю. Победим или умрем. С Печью покончено, но битва продолжается.

Дрю улыбнулся и по очереди кивнул каждому из них.

– Даю вам слово, братья и сестры. Как только Лиссия будет освобождена, мы возвратимся вместе в Баст и на вашу родину. Мы освободим и ваш народ от ярма лордов-котов.

Дневной свет погас за спиной Гектора, и его окружила непроглядная тьма, лишь тускло мерцали фосфоресцирующие лишайники, прилепившиеся к стенам пещеры выше уровня прилива. Гектор ожидал встретить здесь каких-нибудь морских созданий, копошащихся в мелких каменных заводях, но внутри пещера оказалась такой же абсолютно безжизненной, как и весь остров, – если не считать, конечно, этих странных лишайников. Пещера постепенно расширялась, она напоминала медленно открывающийся глаз – готовый, впрочем, в любую минуту закрыться вновь.

«И где же твой хозяин? – поддразнивал Винсент. – Ты один, опять один…»

Гектор тряхнул головой, отгоняя беса, и продолжал медленно идти вперед, касаясь стен затянутыми в перчатки пальцами. Затем остановился, наклонился, рассматривая появившиеся в бледном свете странные знаки, небрежно нацарапанные на белой стене пещеры.

– Язык, – пробормотал себе под нос Гектор. Он наклонил голову, пытаясь прочитать древние символы, которые, как решил магистр, следовало читать по вертикали, от пола до потолка или в обратном направлении. Чем дольше он смотрел на эти знаки, тем сильнее они связывались для него с теми образами, что мелькали перед его внутренним взором.

Он ожидал, что бес, по своему обыкновению, ввяжется в разговор с ним, но тот молчал, словно почувствовав, что Гектор приблизился к разгадке. Чем выше задирал голову Гектор, тем больше знаков открывалось перед ним.

– Похоже на рукопись. Или дневниковые записи. Но кто написал это?

Бес промолчал. Желая лучше рассмотреть знаки, Гектор привстал на цыпочки, задрал голову к потолку, с которого свисали сталактиты. Местами они были зазубрены так, словно тот, кто делал записи, обломил их, чтобы обнажить стену.