Джулия отрешенно посмотрела на опрокинутый пикап. Да, она мастерица все портить. Ее невеселые раздумья прервал голос Роджера:

— Мне не нужны другие женщины, будь они суперкрасотки, хотя иногда я и сам не понимаю, что в тебе нашел. — Он прислушался. — Джулия, ты что-нибудь слышишь?

— Нет, ничего.

— А я слышу. Подожди здесь, я схожу посмотрю, что там такое.

Пока Роджера не было, Джулия набрала веток на случай, если придется задержаться и развести костер. Но, к счастью, Роджер вернулся довольно быстро и не один, с ним были несколько мужчин, видимо, из ближайшей деревушки.

— Они нам помогут, но утром. Скоро стемнеет, нет смысла затевать что-то на ночь глядя, — объявил Роджер. — Нас любезно пригласили переночевать в деревне.

Он повернулся к мужчинам и сказал что-то на местном наречии.

— Что ты им сказал? — заинтересовалась Джулия.

— Я их поблагодарил. Выбор у нас невелик: или мы идем в деревню, или будем ночевать в пикапе.

Джулия с сомнением посмотрела на перевернутый пикап. К нему и подходить-то опасно, не то что ночевать в нем!

— Идем в деревню.

Роджер подошел ближе и сказал вполголоса:

— Хочу тебя предупредить, в деревне сегодня праздник в честь полнолуния и богини плодородия.

Джулия весьма смутно представляла, что происходит на таких празднествах, но почему-то ее сердце забилось чаще в предвкушении. Роджер посмотрел ей в глаза.

— Если ты передумала, скажи об этом сейчас, потом поздно будет.

Вместо ответа Джулия молча взяла его за руку и улыбнулась.

Джулии казалось, что она перенеслась в далекое прошлое. Праздничная церемония происходила в центре деревни. Аборигены танцевали, то собираясь в круг, то выделывая в танце сложные па, призванные, как пояснил Роджер, умилостивить богиню плодородия, чтобы она послала им хороший урожай. Древняя музыка была одновременно и примитивной, и чувственной. Джулия завороженно наблюдала за движениями танцующих, Роджер же смотрел на ее лицо и изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться.

— В чем дело? — подозрительно спросила Джулия.

И вдруг вспомнила: она же вся в грязи! Она попыталась вытереть лицо рукой — не тут-то было. Она улыбнулась и развела руками.

— Извини, вид у меня совсем не праздничный.

— Для меня ты лучше всех, — тихо сказал Роджер.

— Правда?

Он привлек ее к себе и поставил так, чтобы Джулии было видно происходящее на площадке. Но Джулия не смотрела. Она вообще ничего не чувствовала, кроме того, что Роджер прижимает ее к своей груди. Снова оказаться в его объятиях — это так хорошо, так правильно!

В центр круга, образованного танцующими, вышли парень и девушка. Музыка сменила ритм, и молодая пара начала свой танец, полный безыскусной эротичности. Казалось, сам воздух наполнился чувственным ожиданием, а Джулия еще острее ощутила тепло тела Роджера.

Движения молодой пары становились все более откровенными, взгляды — все более страстными. Полупрозрачное одеяние девушки почти не скрывало ее фигуру, а тело молодого человека, на котором была только набедренная повязка, блестело от ароматических масел. Роджер наклонился к Джулии и прошептал на ухо:

— Как тебе нравится их одежда?

— Ты хочешь сказать, ее отсутствие?

Джулия повернулась к нему, их лица оказались очень близко, чувственная музыка и древний танец любви действовали на Джулию, желание опутывало ее прозрачной паутиной, и ей хотелось, чтобы Роджер опустил ее на землю прямо здесь и овладел ею под эту странную, будоражащую музыку. Она едва сдержалась, чтобы не прижаться щекой к щеке Роджера.

У Джулии немного закружилась голова. Роджер почувствовал ее состояние.

— Хочешь, я разузнаю насчет нашего ночлега?

— Да, пожалуйста.

Он взял Джулию за руку и стал пробираться через толпу зрителей к одному из мужчин, которые привели их в деревню. Им выделили для ночлега небольшую хижину, стоявшую чуть поодаль от остальных построек. Овальное возвышение в центре единственной комнаты, застеленное домоткаными ковриками, заменяло кровать. Домик освещался тусклым светом масляной лампы, в углу курились какие-то благовония. Роджер покосился на Джулию.

— Ты не передумала?

Джулия встретилась с ним взглядом, и у нее перехватило дыхание.

— Долго мы здесь пробудем?

— Только одну ночь.

— А что потом?

Едва спросив это, Джулия пожалела: не нужно было ни о чем спрашивать, надо было довольствоваться тем, что есть. Роджер положил руки ей на плечи и поцеловал в шею.

— Я уже говорил. Я вернусь в Сидней, возможно, потом на некоторое время отправлюсь в Англию. А почему ты спрашиваешь, я тебе уже надоел?