Шрифт:
Джулия мгновенно ощетинилась.
— Именно поэтому ты так возражаешь против моего приезда?
— Не обольщайся, милая, я просто спросил.
— Тогда я просто отвечу. Это не твое дело. Да, я собираюсь с тобой работать, но моя личная жизнь тебя не касается. И советую побыстрее привыкнуть к этой мысли.
2
Роджер толкнул плечом скрипучую дверь.
— Ты будешь спать здесь. Завтра на рассвете я уезжаю в горы.
Джулия бросила рюкзак на дощатый пол хижины. Роджер прошел на середину скудно обставленной комнаты и остановился. Джулия подозревала, что он ждет, что она передумает и начнет умолять его отправить ее обратно. Здесь, по крайней мере, чисто, подумала она. Некрашеный дощатый пол был выскоблен до белизны, рамы окон сияли свежей желтой краской.
— Отлично, к этому времени я буду готова.
Роджер переступил с ноги на ногу и потянулся. Джулии невольно пришло на ум сравнение с большим диким котом, заявляющим права на территорию. Будь она кошкой, она бы, наверное, сердито выгнула спину.
— Ты не поняла. Это я отправляюсь в горы, а ты остаешься здесь.
— В самом деле?
Джулия очень устала, и у нее не было ни малейшего желания вести спор, но и покорно смириться с его решением она тоже не могла.
— Да, так, — веско подтвердил он.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, как два тигра, встретившиеся на одной территории. Напряженное молчание нарушил Роджер. Проведя пятерней по своим коротким густым волосам, он сказал:
— Послушай, Джулия, до утра здесь надо навести порядок, вчера доставили партию медикаментов, но они еще не разобраны, этим нужно заняться. Лекарства надо разложить по порядку, зарегистрировать.
— Если экспедиции нужен был клерк, надо было так и сказать.
— Джулия, мы — команда, нам придется делить работу поровну.
— В таком случае предлагаю другой вариант: ты остаешься со мной на базе, мы вместе занимаемся хозяйственными и канцелярскими делами, которые, кстати, вдвоем мы переделаем гораздо быстрее, а потом вместе же едем в горы.
Едва она замолчала, Роджер возразил:
— Джулия, я хотел сказать…
— Я прекрасно поняла, что ты имел в виду, — перебила его Джулия.
Роджер недобро прищурился, и она пожалела о своей резкости. Он стал жестче, труднее в общении, и было бы неразумно вступать с ним в конфронтацию. Но если, как он сам сказал, они — команда, значит, они должны во всем участвовать наравне, начиная с уборки и заканчивая лечением пациентов. Джулия решила изменить тактику и немного разрядить обстановку.
— Я бы хотела разобрать вещи и умыться, — сказала она.
— Да, конечно.
Роджер склонил голову в шутливом поклоне, но его волнующий взгляд не отпускал Джулию и тогда, когда она начала возиться с ремнями и застежками своего туго набитого рюкзака. Однако до того, как Роджер уйдет, Джулии хотелось уточнить еще кое-что. Она показала на ряд складных походных кроватей.
— Кто здесь спит?
Он небрежно пожал плечами.
— Я. И те, кого занесет в эти края.
Джулия глубоко вздохнула, пытаясь подавить приступ паники, и напомнила себе, что приехала сюда работать, а все остальное — второстепенно.
— Как интересно, — сказала она ровным голосом, — значит, я никогда не буду знать заранее, кто будет моим соседом по комнате. Наша жизнь будет полна сюрпризов.
Роджер бросил на нее угрюмый взгляд.
— Ты здесь надолго не задержишься.
Не поднимая головы, Джулия огляделась и пробормотала под нос:
— Я не сбегу, не надейся.
Роджер истолковал ее взгляд по-своему и с издевкой произнес:
— Приношу извинения. Не знаю, на что ты рассчитывала, но это не отель «Ритц». Это всего лишь старая хижина, в которой я живу за неимением лучшего.
— Я этого и ожидала, меня все устраивает. — Выдержав паузу, Джулия в тон ему добавила: — Кроме того, что предстоит жить вместе с тобой.
Джулия заметила, как губы Роджера дрогнули, в глазах вспыхнули огоньки. Она быстро спросила:
— Где здесь туалет?
— Ту-а-лет? — переспросил он нараспев. — Как выйдешь за дверь, сверни за угол, третий куст направо.
— Я поняла, — спокойно сказала Джулия. — Вижу, что вежливостью от тебя ничего не добьешься. Советую не тратить зря порох, тебе не удастся меня запугать. Я тебя не боюсь.
К сожалению, Джулия не могла сказать того же о чувствах, которые Роджер в ней пробуждал. Роджера она могла не бояться, но вот собственная реакция на него начинала ее пугать.