Шрифт:
Улыбка у Тора была совсем не обидная.
Дариус посмотрел туда, где не так давно увидел с первого взгляда поразившую его в самое сердце девушку. Дощатая стенка навеса, светившаяся сейчас, в самом разгаре дня, многочисленными щелями, закрывала обзор.
«Определенно, никто ничего не видел, вряд ли кто-нибудь из них в щель подглядывал, — подумал Дариус. — Да и не смеялся я, словно язык проглотил, вспомнить стыдно».
— Да так, живут тут языкастые всякие.
«И очень красивые», — про себя добавил он, вздохнув.
— Пойдемте, есть здесь лекарь, причем утверждают, что неплохой.
Когда они вышли из-под навеса, девушки уже ушли, и это заставило Дорвана вздохнуть снова, на этот раз — от сожаления: уж очень ему хотелось посмотреть на Элику еще раз.
«Имя такое красивое — Элика, — размышлял Дариус, ведя своих людей к указанному старостой дому лекаря. — Как и она сама».
Дом лекаря Сола, как и все остальные здешние дома, не имел палисадника и выходил окнами прямо на улицу.
— Ждите здесь, — бросил гонорт своим людям. — Пойду узнаю, дома ли он.
Коротко стукнув в дверь, он вошел внутрь. На мгновение застыл на пороге, привыкая к полумраку горницы после яркого солнечного дня.
Комната оказалась пуста. Несколько лавок, стол со свежевыскобленной столешницей, полки с посудой, печь. На одной из лавок — женский платок, почему-то напомнивший ему о недавней встрече. Пахло приятно: свежеиспеченным хлебом, который он так давно не пробовал, и еще какими-то травами.
— Хозяева! — громко позвал Дариус.
Нет времени ждать, когда они сами объявятся, не в гости заявились, к лекарю. Промедлишь — потом уже поздно будет, не нагонишь. Постоял, прислушиваясь, затем, так и не услышав звука шагов, позвал снова.
Ну наконец-то. Откуда-то из-за печи, занимавшей чуть ли не треть комнаты, послышались шаги босых ног: кто-то спешил на его зов.
«Женщина или ребенок, мужчины так не ходят», — определил Дариус.
И верно, откинулась ситцевая занавеска, и в комнату вошла девушка.
Ею оказалась та, о которой он только что думал и которую ему так хотелось увидеть снова. Дариус вздрогнул, настолько он не предполагал встретить ее в доме лекаря.
Вероятно, Элика совсем не ожидала обнаружить в своем доме парня, названного ею не так давно героем, и тоже вздрогнула от неожиданности.
Сейчас, когда рядом с ней не было подруг, Элика уже не выглядела такой бойкой и даже слегка засмущалась.
— Ну здравствуй еще раз, красавица, — неожиданно для себя выдал вдруг Дариус. — Что стоишь, принимай гостя, видишь, свататься пришел. Поразила ты меня в самое сердце, жить без тебя больше не могу.
И сам же засмущался после своих слов, ведь Элика могла на него обидеться. Еще он опасался того, что она опять что-нибудь скажет, как в первый раз, а у него снова не найдется слов, и он опять будет молчать, как баран.
Но нет, девушка промолчала, а взгляд у нее почему-то стал таким беспомощным, что у Дариуса дрогнуло сердце.
— Пошутил я, зови отца своего, Сола, раненый у нас, одна надежда на него, — не дождавшись ответа, продолжил он.
— Сол мне не отец — дедушка, — отозвалась почему-то совсем смутившаяся Элика. — Сейчас позову.
Перед тем как исчезнуть за занавеской, девушка взглянула в оставленную Дариусом приоткрытую дверь на дожидавшихся своего гонорта людей, вероятно, чтобы убедиться в его словах. Затем она исчезла, и чуть ли не следом со двора донесся ее звонкий голос:
— Дедуль, там больного к нам в дом принесли.
«Больной к вам в дом на своих ногах пришел, — мрачно подумал Дариус, — а Тацир у нас раненый».
Вскоре появился и Сол. Лекарь оказался худым и жилистым мужиком, на вид еще не старым, разве что в длинной, по грудь, бороде седины хватало.
Если он чем и походил на свою внучку, так только глазами, выглядевшими на удивление молодыми.
«И чего это мне вообще в голову пришло сравнивать Элику с дедом? — удивился сам себе Дариус. — Если уж и должна на кого она быть похожа, так на отца с матерью».
Голос у лекаря оказался звучным:
— Я уже все знаю, ко мне только что Лиден заходил. Вы с ним перед домом не столкнулись?
— Нет, — ответил Дариус. — Мы никого не встретили.
Он старался не подавать виду, но едва сдерживался, чтобы не заявить: «Мы принесли к тебе тяжелораненого человека, и он в любой момент может умереть. Так что давай лучше займемся его лечением как можно скорее, поговорить можем и потом». Встав в дверях, Сол взглянул на Ториана с Бистом, державших носилки с Тациром, и указал головой: заходите.