Шрифт:
Я засосал полные легкие пропитанного пылью и гарью уличного воздуха и не спеша выбрался из-под "кадиллака". Мною овладела страшная апатия, мне не хотелось двигаться с места, словно у меня уйма времени и мне некуда спешить.
Я услышал, как где-то рядом открывают окна или закрывают, поскольку стрельба прекратилась и снова стало тихо, и чей-то вопрошающий громкий голос и что-то отвечающий ему другой, более глухой. И, наконец, быстрое шлепанье по асфальту босых ног.
Аралия стрелой выскочила из дверей "Спартанца" и опрометью мчалась ко мне. Потом замедлила шаг, остановившись чуть поодаль от меня. Я встал и засунул кольт обратно в наплечную кобуру.
– Шелл? – дрожащим голосом спросила она. – С тобой все в порядке?
– Да. Возвращайся в номер и жди меня там. Как видишь, дела разворачиваются круто.
– О Господи! Я думала тебя убили.
И тут я заметил, что на ней мой старый плащ.
Аралия смотрела расширенными глазами мимо меня, на черные дыры в моем небесно-голубом "кадиллаке". Потом кинулась ко мне на грудь.
– Я думала... Я думала, что ты уже мертв, – прошептала она. – Я думала, они тебя убили.
– Может быть, ты перестанешь повторять одно и то же?
– Что произошло?
– А ты как думаешь? Двое или трое ублюдков, черт их знает сколько, решили поохотиться на меня с дробовиком. А ты совсем сошла с ума, какого черта ты здесь делаешь?! О, извини... Извини, Аралия, я на тебя не сержусь. Вообще-то я зол, но только не на тебя.
– Знаю, – тихо проговорила она. – Я все понимаю.
Возможно, и правда понимала.
– Ты сердит и немного напуган, – мягко продолжила она.
– Я? Напуган? Это я-то? Впрочем, думай что хочешь. А мне нужно бежать... встретиться... с одним парнем. – Я встряхнул головой, желая направить свои мысли в другое русло. Потом взглянул на Аралию и сказал: – Мне приятно, что ты сообразила одеться, а не выскочила на улицу в чем мать родила. Я приятно удивлен. И впредь слушайся советов старого Шелла. Разве я зря сказал, чтобы ты не снимала шорты и надела блузку? Иначе бы ты могла...
– Но я не послушалась тебя.
– Как это не послушалась?
Аралия молча развязала пояс и распахнула полы плаща.
– Сейчас же спрячь все это! – рявкнул я. – Ты что, черт тебя побери, хочешь, чтобы меня все же убили? Именно из-за твоего великолепного зада, затмившего мне глаза, они сейчас чуть не ухлопали меня. Как ты не понимаешь, что я ничего не вижу и ни о чем не могу думать, кроме тебя. Ну, черт с ним, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Дай взглянуть еще разок.
Она холодно глядела на меня некоторое время, потом улыбнулась и сказала:
– Перебьешься.
Мы обменялись понимающими взглядами, и она мечтательно произнесла:
– Ты такой поэтичный, Шелл.
– О, в самом деле? Особенно когда я помянул черта. Берегись, ты меня здорово зацепила.
– Нет, пока еще не до такой степени, – ответила она.
Я с трудом открыл заклинившую дверцу "кадиллака" и, повернувшись к Аралии, сказал:
– Ну а сейчас пусть твои восхитительные ножки отнесут тебя в номер. О'кей?
Она кивнула.
– Ножками в номер. Указание понято.
– В мой номер, конечно.
– Естественно.
Я залез в машину и захлопнул дверцу.
– Если ты вдруг уснешь, если... когда я вернусь, можно тебя разбудить?
– Почему бы и нет?
Разговор со мной Сэм начал с той же самой фразы: "Почему бы и нет?" Но как обыденно она прозвучала! Если бы Сэм постарался, и даже очень, он все равно не сумел бы произнести ее, как Аралия. А он к тому же и не старался.
Глава 9
Я добрался до здания полицейского отделения менее чем за пятнадцать минут. Поднялся в лифте на третий этаж, прошел через холл в комнату 314, где размещался Отдел по расследованию убийств, и прямиком направился в кабинет Сэма. Войдя, я оседлал деревянный стул и сказал как ни в чем не бывало:
– Привет. Сэм. Опять засиделся допоздна? У меня для тебя масса новостей. Ты не поверишь, но... Ты что, язык проглотил? – Сэм продолжал угрюмо молчать. – Вижу, работа тебя совсем доконала. Мне бы не хотелось прибавлять тебе забот, капитан, но... Да что ты, черт побери, молчишь?! – взорвался я. – Может, мне перерезать себе горло и окропить кровью твой стол?
И только тогда наконец он сказал:
– Почему бы и нет?
Однако это было не все, что он мне сказал. Минуты три он, не переставая, извергал на меня поток своего экстравагантного красноречия. Наконец он сделал паузу, перевел дыхание и рявкнул:
– Тебе нечего сказать в свое оправдание!
Но я все-таки сказал.
Я рассказал ему о том, что произошло в доме Коллета, и про перестрелку на Россмор, и даже упомянул о своем посещении Винсента Рагена. Потом, как мне показалось, логично объяснил присутствие Аралии Филдс у меня в номере. В своем рассказе я постоянно делал упор на том, что по извращенному складу своего характера как-то не смог вежливо обойтись с разными подонками, постоянно пытающимися меня прикончить, и поэтому сделал то, что сделал.