— Что он хотел сказать? — спросил Гердер, ослепительно улыбаясь.

— Ничего, — отрезала Морки.

— О! — Гердер обернулся к Масклину: — Ты знаешь, я умею читать. Довольно неплохо. Так вот, я читал одну человеческую книгу. Она… Она называлась… — Гердер задумался. — «Наши пушистые друзья». Вот! Именно! И там сказано: «Рыжий лис — красивый зверь и проворный охотник. Питается падалью, опавшими плодами деревьев и мелкими грызунами…» Э-э… Простите, я что-то напутал?

Торрит отчаянно кашлял, подавившись куском хлеба, остальные хлопали его по спине. Масклин нервно взял молодого монаха под руку и поспешно отвел в сторону.

— Я что-то не то сказал? — недоумевал Гердер.

— Не важно, — пробормотал Масклин. — И к тому же нас ждет аббат.

Старый ном сидел абсолютно неподвижно, устремив взгляд в пустоту. На коленях у него лежал Талисман.

Когда вошли посетители, он не обратил на них ни малейшего внимания. Пальцы аббата безотчетно барабанили по гладкой поверхности черного кубика.

— Сэр? — нерешительно произнес Гердер.

— Хм?..

— Сэр, вы хотели нас видеть?

— А-а… — рассеянно протянул аббат. — Юный Гердер пришел… Это хорошо.

Последовало молчание. Гердер тактично кашлянул.

— Вы хотели нас видеть, сэр? — снова спросил он.

— Э-э… — Аббат слегка кивнул. — Ах да. Тебя. И этого молодого человека с копьем.

— Меня? — удивился Масклин.

— Да. Ты говорил с этим… с этим ящичком?

— С Талисманом? Да, вроде того. Хотя он так чудно разговаривает…

— Этот ящичек говорил со мной. И сказал, что его сделали номы в незапамятные времена. Он ест электричество. И еще он рассказал, что может слышать всякие электрические штуки. Он сказал, — аббат перевел взгляд на черный ящичек у него на коленях, — он сказал, что слышал, будто Арнольд Лимитед (осн. 1905) планирует разрушить Магазин до основания. И еще — это уже какое-то безумие! — этот кубик говорил о звездах. Он утверждает, что мы явились с какой-то звезды… Прилетели… Все это… все это странно. Я не знаю, что и подумать. То ли это посланник Администрации, призванный вразумить нас и предупредить о грядущей беде? То ли это ловушка, расставленная демоном Уценкой? Не знаю! — И в отчаянии он хлопнул морщинистой рукой по книге, лежавшей на подлокотнике его кресла. — Мы должны спросить самого Арнольда Лимитеда (осн. 1905). Лишь от него узнаем мы истину.

— Но, сэр, — на лице Гердера выступили красные пятна, — вы же слишком стары, чтобы… чтобы… Я хотел сказать, что путь на Самый Верх слишком тяжел… Вам… Вам бы не следовало отправляться в такое опасное путешествие, сэр!

— Все верно, мой мальчик. Значит, это придется сделать тебе. Ты можешь читать на языке людей, и твой неистовый друг, не расстающийся с копьем, он мог бы отправиться с тобой…

Гердер упал на колени.

— Сэр? На Самый Верх? Но я недостоин… — Голос его прервался.

Аббат кивнул.

— Этого не достоин никто. На всех нас лежит грязь этого Магазина. Сказано же: «Пусть все уходит!» Все преходяще, все мы смертны… А теперь идите. И да пребудет с вами Благоприятная Конъюнктура!

— Кто это — Благоприятная Конъюнктура? — спросил Масклин, едва они очутились за дверью.

— Благая покровительница Магазина, — ответил Гердер, все еще не в силах унять бившую его дрожь. — Она помогает номам выстоять против ужасного врага нашего, Уценки, что рыщет ночами по коридорам с мерцающим светочем в руке и алчет заполучить себе души несчастных номов!

— Н-да… Хорошо хоть, что вы не верите в этого Уценку всерьез! — пробормотал Масклин.

— Конечно! Кто же верит теперь в такие предрассудки! — согласился Гердер.

— Да, но что-то у тебя при одном упоминании о нем зубы начинают стучать…

— Это потому, что мои зубы в него верят. И колени. И живот. Разум же мой отказывается потакать этим суеверным трусам, но… они не слушаются его, — беспомощно закончил Гердер. — Прости, мне нужно отойти на минутку, чтобы привести себя в порядок. Это крайне важно. Нам нужно немедленно трогаться в путь.

— Почему? — не понял Масклин.

Потому что если мы еще чуть-чуть замешкаемся, я уже с места не сдвинусь от страха.

Аббат откинулся на спинку кресла.

— Расскажи мне еще раз, как мы сюда попали. Ты говорил, это связано с какой-то катавасией.

— Катапультированием, — ответил кубик.

— Ах да, катапультированием. Из какого-то летающего предмета.

— Из галактического исследовательского корабля, — уточнил кубик.

— Но этот самый корабль, как ты говоришь, сломался.

— Неполадка в одном из всепространственных двигателей. Поэтому мы не смогли вернуться на корабль-базу. Неужели наш народ забыл это? Первоначально мы пытались вступить в контакт с людьми, но этому препятствовали различие в метаболических процессах и иное чувство времени. На первых порах еще оставалась надежда, что можно передать им часть наших знаний и они помогут нам построить новый корабль. Однако все оказалось тщетным. Люди слишком медлительны. В конечном итоге мы принялись обучать их добывать руду, плавить железо и тому подобным вещам. Мы надеялись, что развитие технологии приведет к прекращению войн между людьми на достаточно длительный срок, и тогда они заинтересуются космическими путешествиями.