– Нужно было спросить его о сокровищах! – с досадой хлопнул ладонью по прикладу автомата Брейгель.

– Так бы он тебе и ответил, – язвительно усмехнулся Орсон.

– Ну, попробовать-то можно было! За спрос-то денег не берут! А вдруг мы, правда, упустили свой шанс?

– Шанс на что?

– Стать богатыми и знаменитыми!

– Зачем быть знаменитым, если ты богат?

– Не знаю. Но, как правило, одно без другого не обходится.

– Это потому, что все богачи страдают манией величия. Они полагают, что деньги придают им значимость и вес.

– Разве это не так?

– Деньги не способствуют зарождению даже минимального таланта, зато провоцируют развитие безумного тщеславия. Это я тебе как врач говорю.

– То есть тебя, Док, сокровища не интересуют?

– В чистом виде – нет.

– Ты предпочел бы найти золото в грязи?

– Не смешно, мой друг. Это даже на иронию не тянет.

– Я все равно не понял, что значит «сокровища в чистом виде»?

– Это значит, что меня может увлечь поиск сокровищ. Я могу испытать радость, нет, пожалуй, даже восторг, отыскав их. Но потом я, скорее всего, не буду знать, что с ними делать.

– Ты не лукавишь, Док?

– Ничуть. Мне вполне достаточно того, что я имею.

– Боюсь даже спрашивать, что же у тебя есть.

– У меня есть все, что мне нужно.

– Иногда все же хочется чего-то сверх необходимого.

– Излишества ведут к ожирению и подагре.

– Это ты как врач говоришь?

– Именно.

Орсон в очередной раз поднял с пола пакет с лапшой и собрался было кинуть его дальше. Но прежде, чем он успел это сделать, луч фонаря скользнул по стене, испещренной странными письменами, и вдруг утонул во мраке.

– Кажется, мы пришли.

Осипов посветил на другую стену.

– Там тоже есть проход.

– Мастер сказал, что мы должны повернуть налево.

– А что впереди?

Сразу три фонаря метнули свет вперед.

– Все тот же коридор.

– Интересно, как далеко мы ушли?

– Откуда?

– От того места, где мы спустились в подземелье.

– Думаю, что даже если мы все это время шли по прямой, то все еще не покинули пределов Монгольской Гоби.

– Спасибо за информацию, Док!

– Да не за что, дружище. Ты спросил, я ответил.

– А я все еще не вижу выхода.

– Знаете шутку про московское метро?

– Какую?

– В советские времена в московском метро повсюду были развешаны антисоветские лозунги: «Нет выхода», «Нет выхода», «Нет выхода»…

– Забавно. Но мы-то не в метро.

– И мастер обещал нам выход.

– Я ему не доверяю.

– Мы в курсе, Док.

Камохин подошел к левому проходу и посветил в него.

– Ну, и что там?

– Ничего нового.

– Может быть, посмотрим, что напротив?

– Мастер Игры сказал, что мы должны свернуть налево.

– Да кончайте вы! – возмущенно взмахнул рукой с зажатым в ней пакетом лапши Орсон. – Мастер Игры – то! Мастер Игры – се!.. Как дети, в самом деле!

Биолог поддернул лямку сумки на плече и решительно направился к правому проходу.

– Будь осторожен, Док, – предостерег его Брейгель.

– Знаю! Не мальчик! – Не останавливаясь, Орсон кинул в проход пачку лапши. – Видали! Нет там никаких ловушек!

Англичанин сделал шаг в проход. И тотчас сверху упала тяжелая металлическая решетка, отделившая его от остальных.

– Damn!..

Орсон кинулся назад, ухватился свободной рукой за толстый металлический прут и дернул его на себя, как будто надеялся вырвать.

– Все в порядке, Док! – подбежал к решетке Камохин.

– Какое, к черту, в порядке!

Орсон кинул на пол сумку и автомат, положил сверху фонарь, обеими руками ухватился за решетку и попытался поднять ее.

– Помогите же мне! – воскликнул он почти в отчаянии.

Ему на самом деле было страшно. Так страшно, как никогда еще до этого. Оказаться отрезанным от остальных – такое и в кошмаре не приснится. Идти куда-то одному по этому жуткому подземелью… Ну уж нет! Он зубами готов был грызть эту решетку, лишь бы только вырваться на свободу!

Брейгель с другой стороны тоже взялся за решетку и попытался поднять ее.

– Бесполезно. Решетку что-то удерживает.

– Ребята! Я не хочу здесь оставаться!

– Все в порядке, Док.

– Не переживай, мы тебя вытащим.