Шрифт:
На следующее утро заведующий рассказывал о рационализации своей рационализации.
— Великолепно! — воскликнули мы хором.
— Ну, а в таком варианте вам нравится моя рационализация? — обратился заведующий к Цаце.
— Нет… — ответил он.
— Вы считаете, что новая картофелечистка не прославит наш институт? — возмутился заведующий.
— Нет… — покрутил головой Цаца.
— Это уж слишком! — набросились мы на него. — Человек, можно сказать, открытие сделал, а вы упрямо не желаете признать. Неужели вам непонятно, что это новое слово в технике?
— Нет… — сказал Цаца.
Заведующий, дрожа от негодования, вышел из комнаты. А через полчаса вызвал меня к себе.
— Подумайте, какой настойчивый! — восхищенно произнес он. — Другой бы давно капитулировал. А этот доказывает свое, несмотря на авторитеты. Знаете, я тут прикинул и думаю, что его смело можно назначить старшим консультантом. Кстати, в моей рационализации есть-таки одна слабинка. Так что молодец Цаца!
Собрав нас после обеда, заведующий рассказал о дополнениях к своей рационализации.
— В таком виде, мне кажется, она безупречна, — резюмировал он. — А вам нравится? — повернул голову к Цаце.
— Нет…
Заведующий полез в карман за валидолом.
В конце рабочего дня он снова вызвал меня.
— А все-таки прав Цаца! Стоит один винтик заменить, и себестоимость картофелечистки намного уменьшится. Сообразительный! И главное, упрямо стоит на своем. С таким и посоветоваться приятно. Всю правду в глаза режет. Прямо сейчас напишу рапорт директору — будем делать его моим заместителем…
— Поздравляю! — прибежав в отдел, стал я жать руку Цаце, чтоб, не дай бог, никто из коллег не опередил. — Вас хотят сделать заместителем нашего начальника. Вы, наверное, на седьмом небе от счастья?
— Нет… — сказал Цаца.
— Опять «нет»! — удивился я. — Неужели вы не рады?
— Я все ви-ви-ви-время пытаюсь сказать, — наконец вымолвил Цаца, медленно растягивая слова, — что нет во-во-возражений…
По объявлению
На четвертой странице вечерней газеты я прочитал объявление: «Уважаемые мужчины! Если вы не удовлетворены своей внешностью, загляните в операционный кабинет Института красоты и гигиены. Пластическая операция, которую амбулаторно сделает вам опытный хирург, совершит чудо. Вы станете таким красавцем, что и родная жена не узнает…»
«Почему бы и не попробовать? — подумал я. — Почему бы не стать красавцем?»
Утром я был уже в институте.
У операционной собралось немало желающих улучшить свою внешность.
— Кто последний — я за вами! — приветствовал я будущих красавцев и, глянув на часы, заметил: — Наверное, всех принять не успеют.
— Может, и не успеют, — согласился мужчина с большими ушами.
— А чего он так долго возится? — спросил я через минуту.
— Это вам не зуб рвать, — объяснил ушастый.
— Ох, не зуб! — кивнул я. — Зуб рвать — совсем другое дело. Там хоть морально спокоен.
— А вы что, морально неспокойны? — поинтересовался мужчина с очень длинным носом.
— Но то слово. Я, наверно, после этой операции без снотворного и спать не лягу, — сказал я.
— Неужели операция влияет на сон? — удивился мужчина с большими ушами.
— Может, на вас и не повлияет, — вызывающе глянул я на него, — а меня сомнения загрызут, угрызения совести замучают.
— Интересно, какая связь между моим желанием стать красивым и угрызениями совести? — пожал недоуменно плечами длинноносый.
— Прямая, — сказал я и окинул взглядом присутствующих, которые буквально впились в меня глазами.
— Не понимаю, — подсел поближе ушастый.
— Что же тут понимать? — начал я. — Вот вы, скажем, где-то работаете. Возможно, даже пользуетесь уважением у коллег.
— Пользуюсь, — подтвердил ушастый. — Меня любят товарищи.
— Видите, даже любят. И любят они вас вот такого, извините, ушастого. А когда вы укоротите свои уши, это будете уже не вы. Это будет другой человек, которому едва ли удастся завоевать любовь своих коллег.