— Хорошо, что вы вернулись. А то я не знала, как передать вам пилотку. Возьмите, пожалуйста. — Она посмотрела ему в глаза.

— Большое спасибо.

— Пожалуйста.

Они стояли в длинном пустом коридоре и молча смотрели друг на друга. Девушка поправляла непослушный локон, который время от времени выбивался из-под чепчика.

— Ну, так я пойду, — сказала она.

Боровец вздрогнул:

— Да, конечно, я тоже уже ухожу. Но я еще не представился вам. Боровец, Анджей.

— Барбара Клодковская.

— Что Барбара, знаю.

— Откуда?

— Запомнил… В Дрогичине, помните, подружка окликнула вас по имени. Вот я и запомнил: Бася!

— А я и не подозревала, что вы из Ляска, не ожидала вас встретить здесь.

— Я тоже…

— Я здесь работаю.

— А что с Копецом? С моим бойцом?

— А, с этим весельчаком? У него все хорошо.

— Значит… можно навещать его почаще?

— Можно…

— А когда у вас следующее дежурство?

— Вижу, подпоручник, что вы перестаете уже меня бояться.

— Вы шутите, а я вполне серьезно.

— Я тоже серьезно.

— Так когда же?

— Послезавтра.

— Так долго? А что вы делаете завтра?

— Завтра? Буду отсыпаться после ночного дежурства.

— А когда отоспитесь, чем будете заниматься?

— Может, схожу в кино, может, к подружке.

— А если я достану на завтра два билета?

— Мы бы с Моникой охотно воспользовались ими.

— С Моникой?

— Вы же ее знаете. Ну та черненькая, которая была со мной в Дрогичине.

— Ну хорошо, а что мне делать?

— В таком случае вам надо доставать три билета.

— Так, значит, завтра, в шесть вечера, у кинотеатра. Договорились?

— Договорились. Но мне уже пора идти, Анджей. До свидания. — Бася протянула ему руку. Вопреки ее внешнему виду пожатие у нее было твердым, решительным.

— До свидания.

Он подождал, пока девушка скрылась в одном из помещений, и направился к выходу.

Рейтар накопил немалый опыт в стычках с армейскими подразделениями и органами госбезопасности и поэтому, отдавая свои распоряжения на ближайший период командирам подчиненных ему групп, в значительной мере исходил из возможных ответных действий противника. Полагая, что после инцидента в Рудском лесу последует, как всегда, массовое прочесывание лесов, Рейтар приказал своим людям немедленно рассредоточиться, но всей округе подальше от Рудского леса и укрыться у наиболее надежных сообщников, хотя в летнюю пору он обычно никогда этого не позволял. Предвидя, что на перекрестках дорог, мостах, в больших деревнях и селениях будут устроены засады и контрольно-пропускные пункты, Рейтар строго предупредил об этом своих людей и велел добираться им до схронов главным образом ночью и лесными тропами.

Он также запретил им вплоть до особого распоряжения вербовать новых людей, а также совершать без его ведома какие-либо налеты, карательные операции или убийства. Иными словами, Рейтар решил переждать.

Договорившись о системе связи с помощью заранее определенных явок и тайников, например дупло в одиноко стоящем дереве или придорожный крест, где оставлялись письменные донесения или условные сигналы, Рейтар в сопровождении одного лишь своего телохранителя Здисека покинул отряд и укрылся в схроне.

Первую неделю он прятался у надежного хозяина на хуторе недалеко от Шепетова. Этот довольно дальний район гарантировал ему абсолютную безопасность и возможность спокойно обдумать тактику действий на ближайший период.

В округе полным ходом заканчивался запоздалый сенокос, готовились к жатве. Здесь не устраивалось никаких облав, обысков или прочесываний. Солдат и в помине не было. Их можно было увидеть только во время передвижения войск по главной дороге, но и эти их немногочисленные переброски были похожи скорее на обычные, учебные, а не на боевые.

Местная милиция и органы госбезопасности тоже не проявляли в этом районе особой активности. Отсюда Рейтар следил за реакцией местного населения на известие о смерти Молота. Сюда до него дошла и весть о том, что Заря во главе сильной группы, сколоченной из людей Молота, при переправе на другую сторону Буга был застигнут врасплох и что в завязавшейся схватке с бойцами Корпуса внутренней безопасности потерял несколько человек, а сам едва унес ноги. Рейтар сильно переживал эту утрату, поскольку после смерти Молота у него созрело твердое намерение подчинить себе всех его людей… Поэтому потеря Зарей такого количества людей была потерей и для Рейтара. Но он утешал себя тем, что сигналов о провале его людей пока не поступало. Следовательно, избранная им тактика действий, основанная на строгой дисциплине, полностью себя оправдала, и ее нужно придерживаться и впредь. Лежа на свежем сене, которое только что привезли с солнечной лужайки и уложили на сеновале, Рейтар делился своими мыслями со Здисеком: