Андре проявил присущую ему щедрость. Бирманец получил для себя и товарищей столько рупий, сколько не видел за всю свою жизнь, и, кроме того, Бреванн подарил им всем на память по ружью из запаса, предназначенного для подарков и обмена. Бирманец глазам не верил и благодарил, благодарил без конца.

Ему, как азиату, казалось невероятным, что человек исполняет обещание, когда мог бы этого не делать.

Андре, лаптот и индус взошли на шлюпку. Громко и резко загудел свисток. Шлюпка понеслась по воде, как чайка.

Винт буравил воду, из трубы летели искры.

— Больше жару, друзья! — говорил Бреванн.

Через десять минут он спросил кочегара:

— Какова наша скорость?

— Семь — семь с половиной миль в час.

— Нельзя ли прибавить милю?

— Будь уголь, можно бы. Но у меня только дрова.

— Хорошо.

Он подозвал лоцмана:

— Можешь вести шлюпку ночью?

— Могу.

— Сколько нам нужно времени, чтобы добраться с этой скоростью до английской границы?

— Часов двадцать.

— Мы через пятнадцать часов должны быть в Мидае.

— Невозможно. До Мидая сто семьдесят миль.

— Знаю. Это одиннадцать с половиной узлов. Кочегар и машинист переглянулись.

— Машина выдержит? — спросил Андре.

— Машина может выдержать какое угодно давление.

— Хорошо. Дров у вас на шесть часов?

— Да, сударь.

Андре подозвал Сами и лаптота и велел им принести из задней рубки бочку. Взяв кожаное ведро, которым черпали воду из реки, он подставил его к крану бочонка и наполнил до трети.

— Вот вам, машинист. Полейте этим дрова и поливайте до тех пор, пока не получится скорость в одиннадцать с половиной узлов.

— Сударь, ведь это спирт.

— Превосходный, почти стоградусный. Если клапаны будут подниматься, наложите на них груз.

— Сударь, если вы дадите мне нужное количество спирта, я доведу скорость до двенадцати узлов, — сказал машинист, обливая дрова спиртом.

— В добрый час.

Машина сердито захрапела, винт завертелся с необычайной быстротой, кузов шлюпки задрожал.

Из-под клапанов со свистом вырывался пар. Вскоре, однако, давление стало уменьшаться. Тогда на дрова вылили новую порцию алкоголя.

Андре вернулся в рубку следить за расходом спирта, который был для него теперь дороже всех сокровищ в мире.

Кочегар завидует своему паровику. — Спирт закончился. — Давление уменьшается. — Ветчина — отличное топливо. — Английская граница. — Телеграммы. — Шлюпка вновь в пути. — Фантастическая скорость. — Четырнадцать узлов. — В Рангуне. — Яхта. — У губернатора. — Британская политика. — Фрике приговорен к казни за воспрепятствование свободному отправлению дозволенного вероисповедания. — Через неделю. — Рекрутский набор.

В продолжение десяти часов шлюпка шла так же быстро благодаря известному американскому способу, к которому прибегают соперничающие компании в этой стране, заставляя речные пароходы мчаться с сумасшедшей скоростью. Впрочем, теперь подобные гонки устраивают все реже, мода на них проходит.

Дрова поливали спиртом, поддерживая высокое давление, винт работал с необычайной быстротой. Но Андре был чем-то недоволен, упорно молчал, не спускал глаз с манометра. Если стрелка шла кверху, напряжение отпускало его, если падала, хмурил брови, будто она была виновата.

— Сударь, в бочонке пусто! — горестно объявил Сами.

— Malar D’ou?! — закричал кочегар. — Экая счастливица эта машина: все выпила, мне, бедняку, хоть бы капля досталась.

— Давление уменьшается, — объявил машинист.

— Так и должно было случиться, — сказал Бреванн. — Лоцман, далеко ли до Милая?

— Пятьдесят миль.

— Нам надо пройти их за четыре часа.

— Приказывайте, хозяин.

— Течение стало быстрее?

— Быстрее, хозяин. Мы можем выиграть на нем полмили в час.

— Хорошо. Сами и ты, лаптот, достаньте мне из камбуза вон тот ящик.

Индус и негр не без труда вытащили большой ящик, внутри обитый цинком.

— Возьми топор и сними крышку.

В ящике оказались копченые окорока, запас на случай, если экспедиция затянется.

— Понимаю, сударь! — весело вскричал машинист. — От этих окороков дрова у нас загорятся, как смола.

— Тут сто килограммов. Довольно этого?

— С двадцатью пятью килограммами в час, даже если дрова не слишком хороши, мы успеем, ручаюсь.