Я подумал, что Билл Харви, по всей вероятности, поедет в Пуллах, южнее Мюнхена, где находится Центр Федеральной службы информации генерала Гелена.

— Ну, лететь вам предстоит недалеко, — сказал я.

Он покачал головой.

— Я еду машиной. Ночью можно покрыть такое расстояние за пять часов, учитывая проверки и все прочее, но большую часть пути придется делать по сто пятьдесят-сто шестьдесят километров в час. Тут поможет мартини. Потом немножко посплю и на заре уже буду готов к встрече.

— Жаль, что я не могу поехать с вами, — вырвалось у меня.

— Малыш, не устраивай истерик.

— А кто меня замещает?

— Есть один запасной, на которого я всегда могу рассчитывать.

— К.Г.?

— Она едет со мной. — Он не упустил случая пожать мне руку. — Увидимся через пару дней. И приготовь мне товар.

— Мистер Харви!

— Дассэр.

— Пожалуйста, не говорите К.Г., что я persona non grata.

Он был явно доволен.

— Малыш, да ты чистое золото, — сказал он.

Я оставил его за столом под термитными бомбами. Я уже привык к их виду, как и к мрачным физиономиям родственников.

Однако я пробыл у себя на квартире не более двух-трех минут, как зазвонил телефон. Это был Харви.

— Собери вещички, — сказал он. — Ты едешь.

Я стал было его благодарить, но он оборвал меня.

— Да нет, черт подери, не меня надо благодарить, — сказал он. — Это все тот тип, к которому я еду. Он потребовал, чтобы я прихватил тебя с собой. Говорит, вы встречались в Вашингтоне.

— Вот как?

Теперь я уже не мог представить себе, кто бы это мог сделать? Неужели Проститутка? Он что же, приехал и сразу отправился в Федеральную службу информации? И там напрямую продемонстрировал нашу связь? Однако следующие слова Харви ликвидировали это предположение.

— Где ты мог с ним встречаться, не могу себе представить, — сказал он. — Этот фриц не так часто ездит в Вашингтон.

11

Выехали мы только в полночь. Похоже, были какие-то трудности с заправкой. Харви не хотел заезжать по дороге на военную заправочную станцию США, поскольку некоторые из них — особенно ночью — обслуживались гражданскими лицами, притом немцами; не желал он останавливаться и на какой-нибудь военной базе, где пришлось бы будить сержанта, ведающего снабжением, чтобы получить доступ к хранилищам горючего.

— В прошлый раз я целый час на этом потерял, — ворчал он. — Чертов ключ от хранилища был у сержанта в штанах, а штаны висели на крючке в борделе.

— Билл, неужели по поводу каждой ерунды надо рассказывать историю? — спросила К.Г.

Проблема состояла в том, что в багажник «кадиллака» никак не удавалось засунуть достаточное количество пятигаллоновых канистр, а Харви не желал пристегивать их к крыше.

— Снайпер может попасть в нас разрывной пулей.

— Билл, а почему мы не летим? — спросила жена.

— На нашей воздушной базе работает пара механиков-немцев. Им ничего не стоит устроить саботаж с самолетом. Не мешает это знать.

Снабженцы наконец сумели всунуть в багажник пуленепробиваемое вместилище для горючего, и, потеряв на этом два часа и еще час на то, чтобы забрать понадобившиеся в последнюю минуту бумаги, мы отчалили: мистер Харви сидел впереди, а мы с К.Г. сзади.

Это была, как он и обещал, стремительная поездка. На пропускном пункте у въезда на Бранденбургское шоссе нас без труда пропустили в Восточную Германию, как и на втором пропускном пункте, к которому мы подъехали через час, так как дальше дорога на юг снова шла через Западную Германию. Мы ехали мимо ровных черных полей, Харви попивал свое мартини и рассказывал историю про одного советского агента: после поимки выяснилось, что у него под золотой коронкой микропленка с сообщением.

— Это я выявил мерзавца, — сообщил нам Харви. — «Просветите его рентгеном», — сказал я, ну и, конечно, между пломбой и дном дупла обнаружилась темная линия. «Либо дантист был плохой. — сказал я своей команде, — либо у него там микропленка». Извлекли пломбу. Эврика — микропленка! М-да, русские не перестают совершенствоваться в этом деле. Когда-нибудь слышали об их пистолете с синильной кислотой? Ничегошеньки. А исполнитель подходит к вам на улице, стреляет вам в лицо, и — хлоп! — вас нет. Протяните несколько часов со вскрытием, и вы не обнаружите никаких следов отравления. Вот почему я не хожу по берлинским улицам. Я хочу, чтоб мои друзья знали, что меня прикончили Советы, а не терялись в догадках, не лопнул ли у меня сосуд от того, что я перебрал. — Он снова налил себе мартини. — Застраховаться от такого рода нападения, Хаббард, — продолжал он, — если, конечно, ты предполагаешь, что такое может с тобой случиться, можно, проглотив перед выходом немножко триосульфата соды. Дозу надо посмотреть в медицинском шкафчике в ГИБРАЛТЕ, Секретном справочнике 273-Эй-Кью, или же — этот метод более подходящий, потому как, прежде чем отправиться в небытие, у тебя будет десять-пятнадцать секунд, — надо всегда иметь в кармане пиджака несколько капсул амилнитрата. Заглатывай их как можно скорее после нападения. У меня всегда несколько штук наготове. — Он открыл отделение для перчаток, достал бутылочку и вытряхнул несколько капсул на ладонь. — Вот, — сказал он, передавая с полдюжины капсул назад, К.Г. и мне, — держите их при себе. Эй, смотри за этими фургонами, Сэм! — добавил он без паузы, обращаясь к шоферу. — Объезжай подальше все фургоны, какие встретишь на пути. — И Сэм резко крутанул влево при скорости в сто миль в час, объезжая на большом расстоянии фургон, запряженный лошадью, которая тихо трусила по обочине. — Я не доверяю фермерам, которые едут с повозкой в два часа ночи, — заявил Харви и вернулся к разговору о пистолете с отравленными пулями. — Я однажды видел такой в работе в Пуллахе, куда мы, Хаббард, едем, если ты еще не догадался.

— Догадался.

— Фрицы убили собаку, чтобы нам продемонстрировать этот револьвер. Сотрудник, проводивший показ, просто подошел к собаке, выстрелил и отошел. Собака растянулась плашмя. Была мертва уже через минуту. Мы наблюдали это через стекло.

— Хотелось бы мне добраться до тех, кто убил пса, — сказала К.Г.

— Подумаешь, одной собакой меньше, зато в наших зрачках навеки запечатлелась эта картина. Советы ведь ни перед чем не останавливаются.

— Немецкая разведка тоже любит такие штуки, — не отступалась К.Г.