Словом, пришлось удовлетвориться запечённым лососем под соусом из петрушки. Лосось оказался неплох, но ни в какое сравнение с креветками и идти не мог.

После ужина нам хватило времени не торопясь прогуляться до кинотеатра, где на последнем сеансе показывали “Красавицу и чудовище” — совершенно очаровательный фильм, каких я давно не видела. Из кинотеатра я вышла, утирая глаза. Барбара потешалась надо мной.

— Отличный фильм для тех, кому нет двенадцати, — категорично изрекла она, когда мы уже ехали в такси. — Ума не приложу, зачем я на него пошла?

— Мне понравилось, — вставила я.

— Сколько тебе лет, Дезире? — Я почувствовала, что краснею. Барбара заметила моё смущение. — Ладно, можешь не отвечать. Мне сорок три, и такие фильмы я переросла много лет назад. А ты, оказывается, нет. Странно.

— Не будь такой циничной. Это прекрасная история о любви, — возразила я.

— Господи, да это же мультяшка!

Понять не могу, чем может не нравиться “Красавица и чудовище”! Но Барбаре я лишь сказала, что никому не возбраняется иметь своё мнение. Про себя же я порицала соседку за бесчувственность, заодно припомнив ей и креветки в чесночном соусе.

Глава 17

В воскресенье за ленчем я встретилась с Эллен — в ресторане на полпути между её домом и моим.

На мой взгляд, племянница выглядела потрясающе в новых коричневых брюках, белой водолазке и твидовом пиджаке от Харриса. Она как никогда походила на Одри Хепбёрн — я имею в виду, тот же стиль, — и настроение у неё тоже было хорошее.

После овощного салата Эллен заказала блинчики с яблоками, я же выбрала яйца по-бенедиктински: во-первых, я их люблю, а во-вторых, в пику благоразумной Барбаре.

По молчаливому согласию обсуждение моих дел мы оставили на десерт. Я расписала в красках “Красавицу и чудовище”, Эллен поведала о работе, выказав немного больше, чем обычно, оптимизма по поводу своего профессионального роста в универмаге «Мейси», а затем поделилась последними известиями о родителях. Я с некоторой опаской ожидала вопроса об Уилле Фитцджеральде, но его имя так и не всплыло. И отлично: меньше всего мне хотелось, чтобы Эллен хоть на миг вспомнила об этой грубой скотине.

И лишь за кофе Эллен завела речь о расследовании:

— Как идут дела?

— Никак, — мрачно ответила я. — Ясности не больше, чем в тот день, когда мы с Питером заключили соглашение.

— У тебя всё получится! — не раздумывая заявила племянница. — Со временем.

— Надеюсь, ты права. — Будь у меня столько же уверенности в себе, частного детектива счастливее не сыскать бы во всём Нью-Йорке!

— Конечно, права, вот увидишь. Хотя я не в восторге от того, что ты взялась за это дело, — напомнила она. Я постаралась осадить её грозным взглядом. — Да, не в восторге, — пробормотала Эллен и тут же осведомилась не без трепета: — Но у тебя есть подозреваемые?

— Чего-чего, а подозреваемых хватает. — Я в подробностях выложила всё: о вражде Эрика Фостера с сестрой, затем о ссоре Ларри Шилдса с Мередит. — До сих пор не выяснила, из-за чего они поругались. А ещё есть Люсиль Коллинз. Она должна была играть в новой пьесе, но завидную главную роль у неё отобрали в пользу Мередит, ей же досталась роль второго плана. Мало-того, до появления Мередит у Коллинз был роман с режиссёром.

— Значит, ты думаешь, что убийца охотился, именно за Мередит?

— Не обязательно. По крайней мере один человек, из известных мне был очень обижен на Мэри Энн — некий Роджер Хайер, её бывший жених. Она порвала с ним незадолго до знакомства с Питером.

— Когда это случилось?

— Разрыв? В августе. Но её новая помолвка могла окончательно разъярить Хайера.

— Он знал о помолвке?

— Говорит, что не знал.

— Похоже, ты ему не веришь.

Я пожала плечами:

— В данный момент я никому не верю.

— Ты всех опросила?

— Всех. И пока никаких серьёзных зацепок не нашла. Но исключить причастность этих людей к покушению тоже не могу. У Эрика и Люсиль Коллинз нет алиби на время преступления. Роджер Хайер утверждает, что провёл тот вечер в баре в Нью-Джерси, — на днях я это проверю. А Ларри Шилдс говорит, что ужинал с матерью.

— А что говорит его мать?

— Я не потрудилась узнать. А что бы сказала твоя мать в подобных обстоятельствах?

Эллен хихикнула (никто не умеет так хихикать, как Эллен!):

— Все матери одинаковы. — И продолжила: — Но Эрик Фостер… как-то не верится.

Неужто ты думаешь, что брат ждал столько, лет, чтобы убить Мередит? И зачем ему убивать Мэри Энн?

— Точно такие же вопросы он задавал и мне. Ответ: не знаю. Но есть ещё один аспект в этом деле, который не стоит упускать из виду.