решил встретить первым.

– Как трогательно, - фыркнула Анари.

– Еще бы, - усмехнулся Тенекин.
– А вы где были?

– В Тарти. Доволен?

– Вполне.

– Тогда я, может, пойду? Чтобы хел-Хаттор с глазу на глаз казнил, а не при всех...

– Забей, он сегодня добрый, - покачал головой Теня.
– Сначала злился, а потом

успокоился и свернул поиски.

– Чего?
– обомлела Анари.

Нет, на учителя это явно не похоже. Он что-то задумал, как пить дать задумал. И

это задуманное что-то может оказаться весьма и весьма неприятным для Анари.

– Того. Так что можешь не торопиться.

– А я и не тороплюсь.

– Торопишься! Нет, никакого бегства! Лучше толком скажи: что у тебя с Тайнаром?

– Да етить твою...
– в сердцах бросила Анари.
– Заколебали... Ничего нет, ясно?

– А он говорит, что есть.

– Да мало ли, что он говорит? Тебе-то что?

– А мне то! Знаешь, каково это слушать...

"Опять начинается!".

– Ты опять за свое? Ты Миру должен любить!

– Да что ты будешь делать... Мира мертва, и любовь к ней тоже мертва! Ясно? Не

надо на меня смотреть, как на демона! Я тебя люблю, и это не обсуждается!

Лицо Тенекина превратилось в каменную маску, в глазах не было и проблеска

слабости. "Надо же, какие мы суровые! А я тебя таким еще не видела ни разу".

Анари повесила голову и шаркнула ногой.

– Прости, - понизил голос Теня и подошел поближе.
– Времена меняются, тебе ли

это не знать. С возрастом меняются ценности и все такое. Старые чувства тоже

иногда уходят, а новые приходят. Я это по себе знаю.

Полумрак и тихий голос Тенекина подействовали на девушку как-то странно.

Волнующе. Чувственно.

– Мы все на задания уходим. Для кого-то серьезное задание - первое, для кого-то

нет... Мало ли, вдруг меня убьют, или тебя, а может, и нас обоих. Знай: я люблю

тебя. Я тебя не брошу, даже если ты умрешь. Или если я умру. Ежели захочешь быть

с другим - я настаивать не буду, раз тебе так будет лучше.

Последний лед в сердце Анари растаял. Она вспомнила сны, галюны от гадючьего яда,

размышления, в которых так или иначе фигурировал Теня и мимолетные мысленные

послания к нему: "Я люблю тебя...". "Мамочки, неужели я тоже влюбилась?" - с

некоторой паникой подумала Анари и вынуждена была признать - да, влюбилась. И

давно причем.

– Ну так что?
– последовал вопрос.

– В смысле?

– Веришь мне?

– Ладно, так уж и быть, поверю, - великодушно развела руками Анари.

– Вот и замечательно...

Он по обыкновению обнял ее за плечи и прижался губами к виску, где под тронутой

легким загаром прозрачной кожей билась синяя жилка. Анари доверчиво склонила

голову ему на плечо и закрыла глаза. Явственно чувствовалось его сильное

сердцебиение.

Как сквозь пелену она чувствовала, как Тенекин легким движением приподнял ей

подбородок и поцеловал полураскрытые губы. Его поцелуй был нежен, призван

ненавязчиво разбудить в ней страсть и чувства, был образцом любви и терпения.

Анари непроизвольно обвила руками его шею и ответила на поцелуй со всем рвением,

на которое была способна.

Совсем другим был поцелуй Тайнара. Он изобличал саму жажду поцелуя, выдавал

крайнюю степень страсти и желания, долго копившуюся и не знавшую исхода. Но

Анари в этот момент о Тайнаре не думала вообще.

А зря.

Сверху, с лестницы, раздалось цоканье языком и насмешливые слова:

– Матерь божья Эрейя, какая романтика...

Анари резко повернула голову в сторону языкастого.

Им оказался Тайнар собственной персоной. Он стоял на лестнице в свободной позе,

облокотившись о перила и насмешливо глядя на Тенекина с Анари. Сощуренные веки

не позволяли увидеть в карих глазах бурю ярости и злобы, которые бушевали сейчас

в его душе.

– Теня, а ты помнишь, что я тебе с утречка говорил?
– спокойно спросил Тайка,

обращаясь к Тенекину.