– То есть как это? Меня что... используют?!
– возмущению Анари не было предела.

– Нет. Просто хотят, чтобы твоя энергичность шла на благо этому миру.

– Не, ну каковы!
– взвилась Анари.
– И с чего они взяли, что я вдруг возьму и

буду им помогать?

Нарат знал, что эта бравада плещет из Анари только сейчас. Но после просмотра

того, что творится в мире, она испарится как утренняя дымка.

– А с того взяли, - странно глядя на Анари, сказал эльф.
– Хочешь кое-что

любопытное увидеть?

– Ну хочу.

– Тогда в "тазик" смотри.

Эльф провел раскрытой ладонью над поверхностью воды, а Анари с интересом

смотрела в прозрачную воду.

– Ну и? какой смысл смотреть?
– фыркнула Анари.

– Подожди...

Нарат убрал руки от родниковой воды, на которой начали вырисовываться смутные

образы.

– Это кто?
– спросила Анари, невольно заинтересовавшись.

– Приглядись повнимательнее.

– Стоп! Это хел-Аймарр, принц наш... а рядом... хел-Хаттор?
– Анари пристальнее

вгляделась в картинку на поверхности воды.
– И где они?

– В Арме они, - пояснил Нарат.
– Плетут защиту на случай нападения морской

нежити.

Да, приграничная крепость Арм - это такая вещь, что надо защищать ее именно от

моря, признала Анари. Разглядела Миида, копошащегося в массовке вместе со всеми

воинами, тэнрами и просто жителями крепости.

– И что? Защитят?
– спросила Анари.

– Этот "тазик" показывает только настоящее, - чуть усмехнулся Нарат.
– Смотри

еще...

Картинка переменилась. Теперь была видна заснеженная ровная местность. Никаких

намеков на малейшую неровность ландшафта не предвиделось. Разве что на этой

самой гладкой местности присутствовали остатки некогда цветущей деревни: черные

головешки от сожженных изб, мертвые истерзанные тела людей и скота, обломки

кровель...

Анари зажмурилась от крайне неприятного зрелища.

– Это где?
– спросила она, не открывая глаз.

– Нарциана, - ответил Нарат.
– приграничная деревенька. Ну, это закономерно.

Нарциана испокон веков самая первая подвергается набегам нежити.

– Угу.

– Смотри дальше.

Теперь на воде появилось изображение березовой рощицы, и тоже заснеженной.

Вернее, появилось изображение того, что осталось от этой рощицы. Выкорчеванные

стволы, обломанные ветви, щепки... и руины. Не деревни, а уже поселка или

небольшого городка. И те же самые признаки.

– Лираргия, - пояснил эльф, отметив про себя, что Анари притихла после

увиденного.
– Страна мрамора и слоновой кости. И трудно найти страну удаленнее,

да? Она же дальше Химмирии, да вот только и она оказалась беззащитной перед

кознями Риллис... А вот это Дикие Степи. Уже и туда добрались, погань...

Как ни странно, в Диких Степях никогда не шел снег, только жухла трава и

оставалась в таком виде до весны. И сейчас на фоне этого удручающего пейзажа

следы сгоревших войлочных юрт, которые заменяют кочевникам дома, и обгоревшие

тела людей...

– Как нежить умудряется что-то жечь?
– сглотнув комок в горле, спросила Анари.

– Толком не знаю, но, мне кажется, это искусственно привитая способность, -

повел плечами Нарат.
– Все эти инферналы, личи, зомби, орки и прочая нечисть

были созданы с помощью неких запрещенных некромантских приемов, и, следовательно,

какие-то способности в них вложены.

Глуховатый голос эльфа, казалось, раздавался во всех уголках души. Анари

перекосило от предоставленных сведений.

– Гадость какая, - выдавила девушка.

Так и есть: бравада ушла далеко и надолго, уступив место тяжелым впечатлениям от

увиденного в "тазике".

– А это Галлания, - снова кивнул эльф на "тазик".
– Граница с Тилинией.

Ну, нетрудно догадаться по раскуроченным виноградникам.

– А до Колинеи еще не докатилось?
– тихо спросила Анари.

– Пока нет. Но твои сограждане все равно нервничают, да? Значит, я прав. А ведь

Колинея всегда была крепким орешком. Она всегда яростно и злюще сопротивлялась,

когда все остальные страны уже были повергнуты на колени. Гордость испытываешь,