Шрифт:
– Даже не что, а кого, - коварно усмехнулся князь.
– Не могу пока тебе сказать,
кого именно. Вот когда стану Императором, тогда, может быть, открою тайну.
– У вас так далеко идущие планы?
– удивился придворный.
– О да, - мечтательно протянул Лериэл и поудобнее перехватил великолепный меч,
покоившийся у него на коленях. В Аттилии, как и в Колинее, не признавали короны
и скипетра. Символы правителя в этих двух странах - шлем и меч.
– Уж тогда-то и заносчивая колинейская династия будет у меня в подчинении при
всем своем влиянии и могуществе! Уж тогда-то Аймарр, этот высокомерный мальчишка,
попляшет под мою дудку!..
Продолжить честолюбивые излияния у князя не получилось. Распахнулась дверь, и
знать расступилась перед именинницей, княжной Серейлой.
Княжна была сказочно, просто невероятно как прекрасна. Стройную фигуру облегало
платье из голубого тяжелого бархата с серебряной вышивкой, на обнаженных до
локтей руках ослепительно сияли драгоценные браслеты, на стянутых в тугой узел
черных волосах поблескивала золотая сеточка.
Но весь лоск и красоту княжны очень искажало истинно аттилийское выражение лица,
выражение жестокости и озлобленности, так некстати поселившееся на прекрасном
нежном лице.
Князь поднялся с трона и слегка поклонился дочери.
– Шаке зен гет, Серейла, - величественно улыбнулся он.
– Гет зун, отец, - княжна присела в реверансе.
– И это все ради меня?..
– На следующий день рождения праздник будет много, много больше, нежели сейчас,
– пообещал князь.
Советник печально вздохнул.
Глава 12.
В принципе, по мнению Анари, Асинай оказался не противным, как расписывали его
Алтир и Меркол. Прикольный пацан, веселый, общительный и, как всякий уважающий
себя химмириец, был склонен к пышным цветистым фразочкам. Колинейским он владел
бесподобно, только вот явственно сквозил в речи легкий шепелявый говорок, но
впечатления это не портило.
Меркол с весельем наблюдал, как Анари, запрокинув ноги на стол, пыталась
подловить Асика на незнании тэнровских терминов и заклинании. Может, самого
Меркола она бы и подловила, потому что он был полным лохом в вопросах тематики
воинов-магов, но Асиная подобным допросом было не смутить. Зато он сам намеренно
злил новую знакомую, умничая про особо сложные песенные заклинания, изучать
которые Анари должна будет только года через три.
Несмотря на непринужденный тон приятеля, Меркол все же подметил, что тот казался
словно бы растерянным, робким и даже немного благоговеющим, и все не мог понять,
почему. Не похоже сие на Асиная.
Истина решила показаться, когда Анари, смеясь над очередной удачно отпущенной
Асинаевой шуточкой, выскочила из комнаты по естественной надобности (ведь литр
вина - жидкость, как никак), и Асинай помотал головой, как бы отгоняя назойливую
муху.
– Асик, - ласково спросил Мерин, повернувшись к своему до сих пор слегка
обалдевшему приятелю-тэнру.
– Что ж ты такого увидел в Анари, что пялишься на
нее, как на химмирийскую прынцессу?
– Ревнуешь?
– с заметной шпилькой поинтересовался Асик.
– Никак нет, - возразил Меркол, проигнорировав шпильку.
– Просто она моя илле-аннэр,
и мне интересно, почему ты перед ней вдруг готов распластаться ковриком.
Асинай хотел было отбрехаться, но, напоровшись на внимательный взгляд ястребиных
глаз, передумал.
– Она и есть прынцесса, - сказал он наконец.
– Чего?
– недопонял Меркол.
– Того.
– Асинай очень и очень внимательно посмотрел Мерину прямо в глаза,
стараясь не опустить взгляда. Это было трудно, поскольку взгляд Меркола еще
никому не удавалось выдержать.
– Она относится к Химмирийской правящей династии,
той, которая новая. На полном серьезе говорю.
– Брешешь, - убежденно сказал Меркол.
– Не-а. Ты приглядись повнимательнее и все поймешь. Ты же видел коронацию и
видел всю семью. Главное - приглядись к Анари, и до тебя дойдет.
А Мерколу и приглядываться не надо, до него и так все дошло. Он только