Капитан Краббас, имея о сельском хозяйстве весьма смутное представление, тут же начал командовать, в связи с чем два вола ходили по кругу, а плуг оставался на месте.

— Цоб! — кричал капитан на быков. Те стояли, жевали жуйку и ждали следующей команды.

— Цабе! — кричал Краббас, но волы игнорировали его совершенно.

— Вы неправильно говорите, — сообщил Балумут, прислонившись к дубу, жуя спелые жёлуди и с интересом наблюдая за процессом.

— А как нужно? — немного скинув командный пыл, спросил капитан.

— Нужно говорить им с прыдыхом, — сообщил медведь великую тайну.

— С каким таким «прыдыхом»? — не понял Краббас, глядя на хмыкающих рядом Гешека и волшебника Тартифа.

— Может их шпиннануть? — предложил Вава, валяющийся, вместе с Жужу, на голове Балумута.

— Они существа тонкие, — отрицательно кивнул Балумут, — могут не понять.

— Так как же нужно говорить? — безнадёжно спросил капитан. Медведь поднялся, зашёл сзади волов и заревел во всё горло:

— Цабе-е-е!!!

Волы рванули с места и остановились только возле обрыва, на краю острова. Одинокая рваная борозда за ними делила поле пополам.

— Примерно так, — сообщил Балумут, снова усаживаясь под дуб и принимаясь за жёлуди. Маргина, наблюдавшая всё издали, в сопровождении кота Дормадора, следовавшего за ней по пятам, появилась перед мужчинами и решительно сказала:

— Если не вспашете это поле — будете голодные, — она осмотрела всех и повернулась к Балумуту: — Тебя это тоже касается.

— А что я? — возмутился Балумут: — Здесь капитан командует!

Маргина ничего не ответила и ушла. Кот Дормадор, презрительно взглянул на взъерошенного Балумута, поднял хвост трубой и отправился вслед за Маргиной.

Пришлось компании взяться за дело, и к обеду всё поле было вспахано и тщательно выровнено.

Хабиба Бата, как лицо израненое, к работам не допускалось, и сидело на крылечке, так как лежать рядом с Уандером решительно не хотело, а наблюдало за Маргиной, Ветой и Этиорой, доивших коров. То, что его дочь, ухаживает за коровами и даже умеет их доить, совершенно поразило хабиба Бата, так как дома, в Харданате, за Этиорой такого не наблюдалось.

С особым удовольствием он рассматривал Маргину, её крепкую фигуру и естественные движения во время работы, которые возбуждали в хабиба Бата совсем не приличествующие больному чувства. Нужно сказать, что в медицинских целях любовь к Маргине пошла хабиба Бата на пользу, так как организм, одурманенный эйфорией, решительно изгонял последствия ранения. К этому ещё примешалась любовь пациента к врачевателю, так что, диагноз у хабиба Бата был один — влюблён по уши.

Маргине любовь хабиба Бата, как говорят на далёкой Земле, была до лампочки, к тому же в последнее время, она чувствовала себя неважно. Может быть, сказалась нервные события последних дней, или много сил ушло на лечение больных, но что-то было не так.

— Вета, у тебя кисленького ничего нет попить, — спросила она у Веты, поддавшись мгновенному желанию.

— Хочешь мочёные яблочки? — спросила Вета, выглядывая из-за коровы.

— Хочу, — поднялась Маргина.

— Пойдём, — согласилась Вета.

— И я, — тут же поднялась Этиора.

— На мужчин кричали, а теперь сами лодырничаем, — засмеялась Маргина.

Хабиба Бата, тоже улыбаясь, проследил, как женщины весёлой гурьбой спустились в погреб. Вета открыла деревянную кадку и зачерпнула полную кружку. Маргина нетерпеливо вырвала её у неё из рук и одним махом выпила всё до дна.

— На, — Вета протянуло ей мокрое яблоко. Одуряющий приятный запах защекотал ноздри, и Маргина вгрызлась в яблоко, весело поглядывая на хрумкающих подруг.

— Ты не беременная, что на кисленькое потянуло? — смеясь, спросила Вета.

— Да откуда, — отмахнулась Маргина, — у меня и мужчин то давным-давно не было, запустила я что-то это дело, — сказала, смеясь, Маргина и вдруг застыла. «Неужели Ва-Гор?» — растерянно подумала она, вспоминая крепкую фигуру вождя племени ваду.

— Что? — заинтересованно спросила Вета, а Этиора так и вовсе открыла рот.

— Да ничего, — отмахнулась Маргина. — Своё вспомнила. Пошли работать.