— Ты же сам его попросил мною заняться! Вот он и занимался! — возмущению моему просто предела не было. Это же надо наглость какая… Сам попросил, и сам же теперь еще и злится!

Тут Рутор скинул с себя одежду, улегся к нам на ковер и, отодвинув Алекса, решил переметить свою территорию, как я понимаю.

Алекс

При мне имели мою женщину, которую я, оказывается, так старательно разогревал для соперника. Она стонала под ним, выгибаясь вперед, двигаясь бедрами навстречу его телу. Это безумно возбуждало, сводило с ума, я никак не мог заставить себя оторваться и… Уже всерьез раздумывал над тем, чтобы просто подрочить на это зрелище и кончить под их стоны. Нет, правильнее было одеться и сесть в уголочке посчитать снова овец, но, боюсь, у меня не получился бы фокус с застегиванием молнии на джинсах. Да и уморило меня уже, если честно, вести себя как правильнее. Это и моя женщина тоже! У меня прав на нее, может, даже побольше, чем у него… Я ее дольше знаю…

Тут Рутор дернул меня к ним, перевернул на живот и улегся сверху…

Целуя, практически взасос… Шею… плечи… спину… При этом я чувствовал задницей его стояк, и… Он уже практически стучался в меня, но… Сейчас я уже заведен настолько, что готов дать ему вставить.

Сестра чуть приподняла мое плечо, намекая, и я отжался на руках, давая ей подлезть под меня. В полузабытьи поцеловал ее в губы, потом просто начал целовать ее лицо, а она положила руки мне на бедра и притянула к себе, одновременно выгибаясь мне навстречу. И я вошел в нее… А когда начал движение обратно…

— Расслабься, котенок!

В меня сзади вошел Рутор.

Сильно возбужден. Стараюсь расслабиться. И в меня медленно вставляют хорошо смазанный член. Чуть вперед. Откат назад. Вперед — и теперь чуть глубже. Снова назад… Приятное ощущение плавного растягивания мышц.

Вначале было неприятно, но потом боль стала почти незаметной…

Возбуждающее чувство предельной заполненности. Вскоре к этому добавилось скользящее движение внутри живой теплой плоти и… Я ощущал, как пульсирует кровь в чужом члене. Меня разрывало на части от двойного удовольствия.

Ладони Лекси на бедрах слегка сдерживали меня. Рутор сверху задавал нам темп, но старался не слишком спешить. Хотя ему это удавалось с трудом.

Мы с ним готовились, каждый — к своему полету. Ощущение наполненности стало еще сильнее. Во мне быстро создавалась и гибла новая вселенная.

Внутри был космический фейерверк. Снопы искр от взрывов сверхновых ослепляли… Губы сестры прижались к моим. Ее руки обняли меня за шею.

Мое семя выплескивается прямо в нее. И вот уже два взрыва одновременно… Во мне и в меня. Да! Сестра, всхлипнув, выгибается. Ее грудь плотно прижимается к моей… Еще один взрыв. Извержение. Мое. В меня. Два горячих, пышущих жаром тела прижаты ко мне. Моя вселенная уже исчезла, полет оборвался, я рухнул в пропасть… Рутор еще летит… Я сжимаю сзади мышцы.

— Котенок…

Сейчас это звучит как "малыш"… Мне нравится. И… Потом разберусь в своих чувствах к нему.

Мы упали по разные стороны от Лекси, и каждый из нас обнял ее одной рукой. Мне было хорошо, как никогда. Мы были тремя частями, слившимися наконец в единое целое. Такая вот странная семья.

Не прошло и пяти минут, как сестра решила уточнить:

— Надеюсь, мы хорошо пошумели?

В ответ я смог только промычать что-то нечленораздельное. Особенно после фразы Рутора, сказанной отвратительно бодрым голосом:

— Да. А теперь мы быстро и тихо идем к Ятрейльдам.

Алекс

"Тихо и быстро". Ну, насчет того, что мое понимание фразы "крадусь как индеец" совпадает с местным "топаю как слон" — или кто у них тут местный аналог? — я уже был в курсе. Рутор грустно несколько раз посмотрел в нашу сторону, а потом решил расслабиться. Правильно, чего с нас взять-то, кроме анализов, да и те…

Но я хоть в общее для наших миров понимание слова "быстро" старался как-то уложиться, в смысле — двигался в заданном предводителем темпе. Хотя, судя по лицу Рутора, жующего травинку и чуть ли не насвистывающего, мы двигались мало того, что с грохотом и топотом, но еще и нога за ногу.

Короче, это был марш улиток с барабанами.

Когда мы вошли в глубь леса, это стал марш матерящихся улиток… Сестра извращалась в комбинировании приличных слов так, чтобы придать итоговой фразе очень неприличный смысл. Я же — сначала про себя, потом уже и вслух, правда, шепотом — поминал гулящих женщин и чью-то мать.

Рутор с интересом оглядывался на меня в такие минуты, очевидно, пытаясь лучше разглядеть визуальный ряд у меня в голове. Примерно через полтора часа пути я искренне ненавидел природу, мать нашу… по самые гланды.

Удивительно, но Лекси, наоборот, была сейчас гораздо веселее, чем вначале. Она то напевала какие-то песенки, то теребила Рутора на предмет "А что это за травка? А как этот цветочек называется? А эти ягоды едят?".

Какие, копать их… в рот три раза, ягоды?!

Я хотел есть, как мамонт после недели разгрузочной диеты. А от избытка кислорода меня срубало так, что еще немного — и стану зомби. Нет, я шагал и не жужжал. Но вот никакого интереса к цветочкам и ягодкам не возникало. Очень хотелось подергать Рутора за рукав: "А скоро ли мы наконец придем?!", но я же не маленький и не слабак какой-нибудь. Идем и идем. Когда-нибудь дойдем, надеюсь…