Только теперь Павел обратил внимание, что взошла луна И время действительно позднее.

3

– Хэллоу, май фрэнд! – громко приветствовал Клод Рауш Наумова. – Я к вам, но, кажется, опоздал?

– Ко мне? – удивился Павел, недоуменно глядя на полковника и следовавшего за ним официанта с подносом, на котором стояли коньяк, сухое вино и все необходимое к ним. – Прошу вас, мистер Рауш. У нас в России говорят: «Желанный гость никогда не опаздывает».

– Прежде всего поздравляю вас, Павел Алексеевич, с блестящей победой, – оживленно говорил Рауш. Сигара, зажатая в углу губ, делала причудливые движения, и казалось, что это она выбрасывает изо рта дымящиеся слова. – В который уже раз я прошу Татьяну Константиновну подарить мне хотя бы один приятный вечер. Отказ и отказ, вежливый, но не оставляющий никаких надежд. А вы… Я видел вас вдвоем на Екатерининской и понял, что это – не простая случайность.

– Ну что вы, мистер Рауш! – смутился Наумов.

Быстро накрыв на стол, официант вышел. Рауш взял две рюмки коньяка и, подавая одну Наумову, сказал:

– Не обижайтесь, мистер Наумов, разговор о хорошенькой женщине – залог хорошего настроения, которое всегда необходимо иметь при важном разговоре.

– В этом смысле вы превосходно подготовили нашу беседу, – улыбнулся Наумов и взял протянутую рюмку. – Стоя говорят о мелочах, о серьезном – только сидя.

С полковником Раушем Наумов познакомился на пути из Батума в Севастополь. Это произошло на борту американского парохода «Честер Вельси». Павел – теперь уже не английский журналист Ринг Дайвер, а полковник Наумов – стоял на палубе и смотрел, как в предутренней дымке незаметно растворяются горы Кавказа. А здесь, рядом, в чреве «Честер Вельси», солдаты и офицеры – остатки разгромленной белогвардейской Кубанской армии. Скоро они сойдут на берег Севастопольского порта и вольются в ряды армии генерала Врангеля.

Послышались резкие удары рынды – судового колокола, и, словно по его сигналу, на палубе появился Клод Рауш в спортивном костюме.

– Hello, colonel! [12]–громко приветствовал Рауш Наумова и фамильярно подмигнул.

Гимнастикой он занимался усердно. Каждое упражнение делал долго и старательно, особенно силовые. Наконец он закончил и на скверном, но вполне понятном русском языке сказал:

– Подождите меня здесь, полковник, и мы вместе позавтракаем.

– With pleasure, mister colonel,[13] – ответил Павел.

– O-o! Вы говорите по-английски? Это превосходно.

За завтраком Наумов рассказывал о своих скитаниях. Говорил он тихо, сосредоточенно. Клод Рауш внимательно слушал.

Павел сказал, что революция разлучила его с отцом. Работая инженером Англо-Кубанского нефтяного общества, он выехал в заграничную командировку и не вернулся. Рауш вдруг хлопнул Павла по плечу и стал вспоминать своих друзей, с которыми работал на Кубани. А когда узнал, что Павел дружил с Рингом – сыном Джона Дайвера, пришел в бурный восторг.

Они просидели за столом долго, и Клод Рауш убедился, что его собеседник прекрасно знает всех, кто работал в этом обществе до революции.

– Вы верите в то, что большевики не выдержат очередного натиска вооруженных сил Объединенных государств? – неожиданно спросил Рауш.

– Устал я разочаровываться в своих надеждах. Боюсь, последнего не переживу, – ответил Павел и закурил.

Рауш почему-то обрадовался такому ответу.

– Я мог бы, господин Наумов, помочь вам определить свою судьбу на случай эмиграции, – предложил он.

– Что моя судьба в сравнении с судьбой России? Ее ведь не возьмешь с собой в эмиграцию. Русские могут быть счастливы только на русской земле.

– Очень хорошо сказано. Давайте выпьем за верность Родине. – Рауш налил полные рюмки коньяка (купаж его не удовлетворил). – Но я прошу вас, полковник, не забывать моего предложения.

…Здесь, в Севастополе, они встретились впервые, но Наумов не заблуждался относительно темы предстоящего разговора.

Они сели рядом. Рауш положил руку на колено Наумова и доверительным тоном сказал:

– На следующей неделе прибывает наш пароход с грузом вооружения и боеприпасов. – Он сделал паузу и, глядя прямо в глаза, продолжал: – Можно, конечно, выгрузить все, но лучше, если небольшая партия пулеметов, винтовок, наганов и гранат останется в дальнем отсеке парохода.

Павел удивленно посмотрел на англичанина, потом медленно встал и зашагал по комнате. Рауш не мешал ему обдумывать предложение. Наконец Наумов вернулся на свое место и осторожно спросил:

– Но ведь по документам могут…