Изморозь на перьях. В теле воды мало, потому-то оно живое осталось.

Пытаюсь хоть чуточку осознать произошедшее, но все опять неожиданно и непонятно. Чувствую, как стягиваются покровы тела, все съеживается, натягивается, и опять надоевшая боль. Очень холодно. Эта жидкость в бассейне поддерживает вечный холод.

Саркофаг плавает в этой жидкости, и надо же, какие шутки судьбы: внутри опять моё тело. Здорово придумали! Похоже, я в этом бассейне очень много времени мотаюсь из безумия в беспамятство. Если тут зависла какая-то моя часть, то где-то меня нет? А где?

Переношу фокус восприятия на расстояние, чтобы поточнее определить своё местоположение. Над всем этим холодильным сооружением купол, сферический, вытянутый вверх. Из центра сферы по всей окружности свисают мягкие ребристые выступы. Они волнисты и наполнены переливчатым светом, с них стекает хрустальный звук, как с сосулек, капая в моё сознание. Силой этого звука и удерживаюсь я в неподвижности и беспамятности. Светло. Голографическая цветовая мозаика, навязанные умело узоры уводят опять моё внимание от обнаруженной проблемы. Тут надо решать очередную головоломку, а взор зацепился за узорную вязь, и чувства поплыли в цветистую многомерную иллюзию. Ниоткуда голографиком появилась многоконечная звезда, своей навязчивой пульсацией отбивая моё намерение понимать происходящее и произошедшее.

Рывком возвращаю себя в то место, где плавает в холоде золотой саркофаг. Свет от круглых светильников словно поглощается той странной, на мой взгляд, жидкостью в бассейне. Она темна, блестяща и непрозрачна. А ещё она лишена каких-либо эмоций, вот она есть — и вроде её нет. Ослабляю привязанность к телу, что-то похожее на круто скрученные энергетические жгуты, и перемещаюсь в то место, откуда можно понять всю картину произошедшего со мной казуса детальней и полнее.

Шахта, в которой сооружен купол, расположена в горе, вниз от ее подножия. Это очень глубоко, и порода не вырыта, а просто выдавлена в обе стороны: вверх и вниз. Вверху образовалась гора, а внизу, под шахтой, грунт неимоверно сжат до хрупкой плотности металла. Кажется, что, убери напряжение, которое породило эту конструкцию, и сжатая порода, как пружина, подпрыгнет вверх.

Змея, закрутившись кольцами над долиной подле горы, караулит вход в нее. И соответственно охраняет это тело. Большая, воздушная, парит в пространстве, своим призрачным телом наполнив воздух долины. Всякий, кто приближается к этому месту, оказывается в ее владении, попадая под истечение тонких гипнотических эманаций. Даже тот, кто имеет сведения о якобы сокровищах, скрытых в недрах горы, попадая под воздействие этого стража, забывает о том, для чего пришел сюда. Чтобы обнаружить присутствие Змея, необходимо обладать духовным видением, а пройти, минуя преграды, возможно только для того, кто обладает мощным неуемным намерением. Там мое тело. И здесь, на Земле, и в этом десятом по счету сновидении.

В сознание врывается сообщение, никак не связанное, как мне кажется, с моей темой. Но оставлю его, не стану стирать в памяти. «Пирамида Хеопса, там, на диске, есть информация в восточном углу.

Анды. Шестьсот метров глубина. Пиренеи. Северо-юг. Раскол. Юг северный». Что за бред? Может, просто пространственно-информационные помехи. Или переводят мое внимание на откровенную чушь.

Уже с дерзостью прыгаю обратно и открываю перетоки памяти. Как там оказалось тело, я пока не могу вспомнить, для этого необходимо собрать свое рассеянное внимание в единый пучок. Но те, кто устроил все это, знали свое дело.

Внимание вытягивается из пространства медленно, нитка по нитке. Для начала подетально воссоздаю картину обстановки в том месте, где плавает саркофаг с моим телом. Фокусировку сбивает Змей, в его функцию входит наблюдение за моими попытками вспомнить себя и разрушить их. Создается волновая радиация, которая искажает параметры пространства и незаметно сбивает настройку внимания. Волновая радиация, как ее миновать? И где ее источник? Запрос послан, и теперь надо позволить ответу проявиться без искажений. Освобождаю свой ум от мелькания обрывочных воспоминаний, опустошаю его, жду.

Появился пространственный тоннель, отодвинув помехи за свой предел. Мгновенно эфир очистился и проявился источник радиационных волн. Голографическая, многомерная многоконечная Звезда, разноцветная, пульсирующая в четко заданном ритме. Следующая задача — пройти сквозь пульсар и выйти на настоящий источник, то есть к создателю данного пульсара. Сосредоточившись всем вниманием, которое на этот момент есть у меня в наличии, кидаюсь в источник жесткой временной и пространственной матрицы. Белое жесткое сияние слепит и жжет, возникает ощущение полной остановки и зависимости от этого излучения, параметр воли падает, и начинаешь чувствовать себя бездушной тряпкой.

Сколько это погружение продолжалось в реальном времени, определить трудно, благо, на работу, жестко ограниченную временными рамками, ходить не надо, и потому для меня день плавно перетекает в ночь, а ведь обычно отрезки времени мы, люди, определяем относительно дня и ночи.

Вынырнув из этого безумного сияния и пока не приблизившись к конструктору всего этого сооружения, я позволю высказать свое мнение насчет света и сияний, тех, которые наблюдают «видящие», «целители», «экстрасенсы» относительно людей, приходящих к ним за помощью или подсказками. И мое наблюдение отнюдь не дилетанта, а как раз с профессиональной точки зрения. Люди, не совсем понимая сути разного рода пространственно-световых эффектов или конструкций, выдают как будто бы не подлежащий сомнению диагноз, который искажает понимание клиентом как себя, так и других. И в дальнейшем при соприкосновении с похожим накладывается на это уже готовое клише.